К. Маркс и Ф. Энгельс. Сочинения, изд. 2
Содержание тома 49

ПЕЧАТАЕТСЯ
ПО ПОСТАНОВЛЕНИЮ
ЦЕНТРАЛЬНОГО КОМИТЕТА
КОММУНИСТИЧЕСКОЙ ПАРТИИ
СОВЕТСКОГО СОЮЗА

Пролетарии всех стран, соединяйтесь!

ИНСТИТУТ МАРКСИЗМА-ЛЕНИНИЗМА ПРИ ЦК КПСС

К. МАРКС
и
Ф. ЭНГЕЛЬС

СОЧИНЕНИЯ

Издание второе

ИЗДАТЕЛЬСТВО ПОЛИТИЧЕСКОЙ ЛИТЕРАТУРЫ
Москва-1974

К. МАРКС
и
Ф.ЭНГЕЛЬС

ТОМ

49

3K1

., 10101—307 „

[ v

»

ПРЕДИСЛОВИЕ

Сорок девятый том Сочинений К. Маркса и Ф. Энгельса содержит четыре экономические работы К. Маркса: 1) «Глава шестая. Результаты непосредственного процесса производства»; 2) «Форма стоимости»; 3) фрагменты из авторизованного фран­цузского издания I тома «Капитала» и 4) рукопись первого варианта второго тома «Капитала» — «Вторая книга. Процесс обращения капитала». Эти работы написаны Марксом в период с июля 1863 по ноябрь 1875 г., когда было завершено первое французское издание I тома «Капитала».

Создание «Капитала» потребовало от автора многолетних •упорных исследований, напряженного неустанного творчества. •Главному произведению Маркса предшествовали такие теперь •широко известные труды, как «Экономическо-философские рукописи 1844 года», «Нищета философии», «Наемный труд и капитал» и другие. Из предварительных работ наиболее крупным обобщением и в известной мере итогом занятий Маркса полит­экономией с конца 1843 г. являются экономические рукописи 1857—1859 гг., которые мы вправе рассматривать в качестве пер­вого чернового варианта всего «Капитала». В настоящем издании эти рукописи составляют 46 том Сочинений. В 1859 г., на основе лишь одной части этих рукописей, Маркс подготовил к печати и издал книгу «К критике политической экономии. Первый выпуск» (настоящее издание, т. 13, стр. 1—167).

В течение августа 1861 — июня 1863 г. Маркс создает новую рукопись объемом около 200 печатных листов под общим загла­вием «К критике политической экономии». Эта рукопись в 23 тет­ радях отражает дальнейшие усилия Маркса и может быть оха-

VI

ПРЕДИСЛОВИЕ

растеризована как более или менее систематическая, х отя тоже еще черновая и незаконченная, разработка всех четырех томов «Капитала». Большая ее часть известна под названием «Теории прибавочной стоимости» (настоящее издание, т. 26, ч. I — III ), остальная часть составляет содержание 47 и 48 томов настоящего издания. В точение следующих двух с половиной лет, т. е. с июля 1863 и до конца 1865 г., Маркс создаст новую рукопись — теперь это уже расчлоношшо па книги, более законченные ва­ рианты текста трех теоретических томов «Капитала». В январе 1866 г. он приступил к окончательной отделке первого тома «Ка­питала» для печати, а в сентябре 1867 г. этот том вышел в свет.

Таким образом, между 1863 и 1867 гг. Маркс не только под­готовил для печати рукопись первого тома, но и вчерне завер­шил второй и третий тома «Капитала».

После выхода в свет первого немецкого издания I тома Маркс продолжает работать над II и III томами своего главного труда.

Кроме того, в 1872 г. вышли в свет второе существенно пере­работанное автором немецкое и первое русское, а в 1872 —■ 1875 годах — французское издание I тома «Капитала».

Рукопись, которой открывается настоящий том и которая озаглавлена «Глава шестая. Результаты непосредственного про­цесса производства», представляет собой единственную, дошед­ шую до пас, часть того чернового текста первого тома «Капи­тала», который был написан Марксом в период с июля 1863 примерно по июнь 1864 года. Публикуемые здесь, кроме того, отдельные разрозненные страницы, относящиеся к другим несохранившимся главам этого варианта первого тома «Капи­тала», написаны в разное время на протяжении 1863—1867 годов.-Прямые или косвенные доказательства более точной их дати­ровки отсутствуют.

Рукопись «Глава шестая» представляет огромный историко- теоретический интерес и не может не привлечь внимания чита­телей, глубоко интересующихся многосложным творческим процессом развития экономической теории марксизма. Эта глава была задумана автором как завершающая часть первого тома «Капитала». В пей подводится итог всестороннему исследованию процесса производства капитала и намечен переход к анали­зу процесса обращения капитала, т. е. к основному предмету второго тома.

В рукописи преобладают положения, которые встречаются в известных вариантах «Капитала», но здесь они исследованы в иных аспектах и связях, раскрывающих новые стороны про­цессов или явлений экономической жизни.

ПРЕДИСЛОВИЕ

VII

Большое значение имеют ценнейшие обобщения, весьма актуальные и важные для понимания противоречивой природа Капитализма, его исторической обреченности, для уяснения того, как в рамКах буржуазных отношений постепенно вызревают объективные и субъективные предпосылки неизбежной победы более высокого общественного строя, коммунизма.

В первом разделе рукописи, где исследуется «Товар как про­ дукт капитала», Маркс рассматривает товар уже не как исходный пункт и предпосылку капиталистического производства, а как непосредственный результат капиталистического производства. В поле зрения — не отдельный товар, не элементарная форма буржуазного богатства, а совокупность товаров, товарная масса, в которой воплощено определенное количество общественно необходимого труда, воспроизведена стоимость авансирован­ного капитала и прибавочная стоимость, безвозмездно присва­иваемая владельцами средств производства. Помимо производ­ства продуктов в собственном смысле, Маркс раскрывает и дру­гой результат, другую сторону капиталистического процесса. Он показывает, что обращение товаров есть процесс обращения капитала, процесс воспроизводства условий его существования. Капиталистическое производство есть не только йройзводство материальных вещей, включающих: в себя также и прибавочный продукт, но вместе с тем и воспроизводство всего капиталисти­ческого отношения во все более увеличивающемся масштабе (на­стоящий том, стр. 22).

Во втором разделе рукописи дается обобщающая характе­ристика капиталистического Строя, как строя, при котором «йройзводство прибавочной Стоимости... выступает как опреде­ляющая цель, движущий интерес и конечный результат капита­ листического процесса производства» (там же, стр. 33). В другом месте рукописи, дополняя эту характеристику, Маркс устанав-йийает, что «самовозрастание капитала — создание прибавочной стоимости — есть, следовательно, определяющая, Господствую­щая и всепоглощающая цель каниталйста, абсолютный импульс [Trieb] и содержание его деятельности» (там же, стр. 47).

Отвечая, что Необходимым условием образования капитала и непременной предпосылкой капиталистического производства ЯМяется система Наемного 'Труда, Маркс подчеркивает без­различие рабочего к характеру, содержанию своего труда, и Поэтому перемена труда занимает рабочего лишь Постольку, поскольку каждый особый, каждый новый ойд труда требует иного развития рабочей силы. «Чем более развито капиталисти­ ческое производство в данйой стране, — Пишет Маркс, — тем больше требование иаменчивостщ предъявляемое к рабочей

VIII

ПРЕДИСЛОВИЕ

силе, тем безразличнее рабочий к особому содержанию своего труда...» (там жо, стр. 69).

Особого внимания экономистов и философов заслуживают своим оригинальным и предельно четким изложением те стра­ницы Марксовой рукописи, где речь идет о производстве капи­тала, как процессе отчуждения рабочим результатов его соб­ственного труда.

В литературе имеются утверждения, что проблемой отчуж­ дения Маркс занимался лишь в самый начальный период своих экономических исследований, в частности и главным образом в «Экономическо-философских рукописях 1844 года», и что в дальнейшем он будто бы начисто отказался от этой категории, традиционной для немецкой классической философии.

Буржуазные критики Маркса нередко упрощают содержа­ ние этой чрезвычайно емкой социально-экономической катего­рии, отождествляя ее с передачей из рук в руки производимого продукта, которая в свою очередь обусловливается свойственным всем развитым способам производства разделением труда, рас­пределением обязанностей во всех сферах человеческой деятель­ ности. Иначе говоря, такие критики Маркса совершенно выхо­ лащивают категорию «отчуждение труда», придают отчуждению труда неисторический характер, объявляют его одинаково действительным как в условиях капитализма, так и в усло­виях социалистической системы.

Между тем Маркс не оставляет сомнений в том, что и в его зрелый период, а именно в 1864 г., категория отчуждения остается у него в научном обороте и что в сущности своей она есть господство вещи над человеком, мертвого труда над живым трудом, возникающее на основе частнокапиталистической соб­ственности, господство капиталиста над рабочим. Это господ­ ство в материальном производстве, в действительном процессе общественной жизни Маркс сравнивает с тем извращением в области религии, где, как показал еще Фейербах, человек наде­ляет бога чертами своей собственной сущности и таким образом происходит извращение действительного положения вещей, идея завладевает ее творцом, происходит подмена, превращение субъекта в объект. Вместе с тем извращенное истолкование человеком своей родовой сущности в форме религии является столь же необходимым переходным этапом истории человечества, как и господство мертвого труда над живым трудом. Изменение обстоятельств жизни, развитие производительных сил, а вме­сте с ним и революционные преобразования производствен­ных, всех общественных отношений кладут конец извращен­ным формам сознания и отчуждению труда.

ПРЕДИСЛОВИЕ

IX

В рукописи обстоятельно рассмотрены все существенные аспекты формального и реального подчинения труда капиталу, в ней содержится дополнительный материал, показывающий исторический процесс возникновения и развития капиталисти­ческих отношений (там же, стр. 74—93).

В период зарождения и на ранней ступени капитализма, — указывает Маркс, — процесс труда технологически совершается так же как и раньше, однако он уже подчинен капиталу, ибо капиталист, монополизировав условия труда и противопоставив их рабочей силе как чужую собственность, вступает в процесс труда как его управляющий, его руководитель. Такое положе­ние Маркс называет формальным подчинением труда капиталу. При этом в самом способе труда все остается прежним; иным становится только метод принуждения к труду, метод выкола­чивания прибавочной стоимости. «Чем в большей степени эти условия труда противостоят ему (рабочему. — Ред.) как чужая собственность, тем полнее формально имеет место отношение капитала и наемного труда, тем полнее, следовательно, фор­мальное подчинение труда капиталу» (там же, стр. 81).

В самом процессе производства, —пишет Маркс,— развивает­ ся экономическое отношение господства и подчинения, потребле­ ние рабочей силы капиталистом и под управлением капиталиста, и, кроме того, усиливается непрерывность и интенсивность труда, что ведет к росту производства, превращению отношения вла­дельцев условий труда и рабочих «в чистое отношение купли и продажи, или в денежное оттшение, и освобождает отноше­ ние эксплуатации от всяких патриархальных и политических, а также религиозных пут» (там же, стр. 82). Когда на базе формального подчинения труда капиталу появляются крупные промышленные капиталисты и капиталистическое производ­ство, развиваясь, охватывает все отрасли, тогда наступает реальное подчинение труда капиталу.

Развившийся таким образом собственно капиталистический способ производства «не связывается, — как указывает Маркс,— предопределяющими и предопределенными границами потреб­ ностей» (там же, стр. 92), причем производство вступает в про­тиворечие с производителем, действительный производитель становится простым средством производства, а цель производ­ ства состоит в том, «чтобы отдельный продукт и т. д. содержал возможно больше неоплаченного труда» (там же, стр. 93).

Если выражением формального подчинения труда капиталу служит,— как отмечал Маркс,— производство абсолютной при­бавочной стоимости, то выражением реального подчинения труда капиталу служит производство относительной приба-

X

ПРЕДИСЛОВИЕ

вочной стоимости (см. там же, стр. 80). Если формальное подчинение труда капиталу — подчеркивает далее Маркс — несет с собой возникновение свойственных капитализму противо­речий, то реальное подчинение труда капиталу приводит к пол-пому развитию этих противоречий.

Далее во втором раздело рукописи излагаются результаты исследования производительного и непроизводительного труда, критериев производительного и непроизводительного работни­ка, первоначально изложенные им в рукописи 1861—1863 годов. В анализируемой рукописи категории производительного и не­производительного труда рассматриваются Марксом как с точки зрения процесса труда вообще, так и в специфических условиях капиталистического производства в частности. Подлинно науч­ное исследование этой проблемы требует именно такого разгра­ничения. Буржуазные же экономисты, считающие капиталисти­ческую форму производства абсолютной, естественной и вечной, смешивают производительный труд с точки зрения капитала с производительным трудом вообще.

Маркс установил, что если рассматривать процесс труда как таковой, то производителен всякий труд, результатом которого является товар. «С точки зрения просто процесса труда вооб­ще, — пишет Маркс, — нам представляется производительным тот труд, который реализуется в продукте, точнее — в товаре».

Иной вывод вытекает из анализа капиталистической формы. «С точки зрения капиталистического процесса производства здесь применимо более конкретное определение, а именно, что производителен тот труд, который непосредственно увеличивает стоимость капитала, или производит прибавочную стоимость» (там же, стр. 93—94).

Резюмируя учение о прибавочной стоимости, Маркс указы­вает здесь на особенности капиталистической системы эксплуа­тации, подчеркивает противоречия этого способа производства, в частности, «производство ради производства» прибавочной стоимости, вследствие чего производство постоянно стремится выйти за пределы платежеспособного спроса общества. «Отсюда кризисы, перепроизводство и т. д.» (там же, стр. 92). Другим существенно важным фактом является то, что производство оказывается в противоречии с производителем. «Действительный производитель выступает как простое средство производства, а вещное богатство—как самоцель. Отсюда и развитие этого вещного богатства в противоположность человеку и за его счет» (там же).

В третьем разделе рукописи, посвященном анализу капитали­стического производства как производства и воспроизводства

ПРЕДИСЛОВИЕ XI

специфически капиталистического' производственного отноше­ ния, Маркс формулирует ряд общих положений, характери­зующих процесс накопления капитала. Капитал — отмечает Маркс — производит не только капитал, но и рабочих как наем­ ных рабочих, «капитал регулирует это производство самой рабо­чей силы, производство эксплуатируемой им людской массы сообразно его эксплуататорским потребностям» (там же, стр. 115).

В процессе капиталистического производства воспроизво­ дятся пе только средства производства и рабочая сила, но также капиталистические производственные отношения, а следова­ тельно, и общественное положение агентов производства по отношению друг к другу. Капиталистическое производственное отношение «лишь по форме отличается от других более прямых форм порабощения труда и собственности на труд со стороны владельцев условий производства» (там же, стр. 117). Эти отно­ шения увековечиваются, воспроизводятся при все более благопри­ятных условиях для одной стороны, для капиталистов, и при все более неблагоприятных условиях для другой стороны, для наемных рабочих (см. там же, стр. 116).

Важное теоретическое значение имеет приведенный в публи­куемой рукописи вариант формулировки всеобщего закона ка­питалистического накопления: «Капиталистическое производ­ство есть не просто воспроизводство этого отношения, оно есть его воспроизводство в постоянно возрастающем масштабе. В той же Мере, в какой вместе с капиталистическим способом произ­водства развивается общественная производительная сила труда, растет противостоящее рабочему накопленное богатство, как господствующее над ним богатство, как капитал, расши­ряется противостоящий рабочему мир богатства как чуждый ему, господствующий над ним мир. В противоположность этому в Той же мере растет нищета, нужда и зависимость рабочего. Обнищание рабочего и обогащение капиталиста соответствуют друг другу, идут нога в ногу. Вместе с тем увеличивается масса sïhx живых средств производства капитала, трудящийся проле­тариат. Поэтому возрастание капитала и рост пролетариата являются связанными между собой, хотя и полярно разделен­ными продуктами одного и того же процесса» (Там же, стр. 115— 116). Эту формулировку можно рассматривать также как исходную основу общей марксистской теории обнищания рабочего класса при капитализме. Как видно из приведен­ ных положений, дело не сводится, вопреки уверениям буржуаз­ных схоластов, к размерам и объему вынужденно отпускаемых рабочему материальных благ, к "абсолютному сокращению их

XII

ПРЕДИСЛОВИЕ

с сегодня на завтра, изо дня в день, из месяца в месяц, из года в год; Главное здесь — неравноправие, углубление социаль­ ной пропасти между капиталистами и рабочими, постоянная социальная необеспеченность рабочих.

Весьма ценным является содержащееся в рукописи эконо­ мическое обоснование неизбежности социалистического пере­ устройства общества.

Рассматривая капиталистический способ производства исто­рически, Маркс подчеркивает, что капитализм является «необ­ходимым этапом ...создания неограниченных [rücksichtslosen] производительных сил общественного труда, которые только и могут образовать материальный базис свободного человече­ского общества» (там же, стр. 47).

Воспроизводство капиталистических производственных отно­ шений сопровождается — отмечает Маркс — созданием таких новых материальных производительных сил, которые ведут к наступлению «полной экономической революции» (там же, стр. 118). Эта революция создаст реальные условия для нового способа производства, снимающего противоречивую форму капи­талистических отношений, иными словами, создаст «материаль­ный базис по-повому устроенного общественного процесса жизни и тем самым — новой общественной формации» (там же, стр. 119).

В рамках капитализма — резюмирует Маркс — не только воспроизводятся ого отношения, но «вместе с тем в нем создаются материальные условия его разложения и тем самым упразд­ няется его историческое правомочие как необходимой формы экономического развития, производства общественного богат­ства» (там же).

Причем вместе с процессом создания материального базиса нового, социалистического общества происходит процесс роста и развития пролетариата — могучей общественной силы, спо­ собной революционным путем осуществить переход от капита­лизма к социализму; оба эти процесса, взятые в совокупности, представляют собой подготовку объективных и субъективных условий социалистического переворота в способе производства.

Характеризуя пролетариат, как могучую силу общественного прогресса, Маркс обосновывает его всемирно-историческую' миссию объективными условиями его положения в производ­стве и обществе.

Таким образом, рукопись «Глава шестая. Результаты непо­ средственного процесса производства» обогащает теоретическую сокровищницу марксизма и полностью сохраняет свое значение не только как выдающийся документ истории экономической

ПРЕДИСЛОВИЕ

XIII

и философской мысли, но также для научного анализа современ­ного государственно-монополистического капитализма, для кри­ тики его новейших апологетов, для творческой разработки актуальных проблем международного рабочего и коммунисти­ческого движения, экономического соревнования двух противо­положных миров, в частности, в связи с современной научно-технической революцией.

Отдельные страницы из других глав рукописи первого тома «Капитала», публикуемые в настоящем томе вслед за текстом «Главы шестой», содержат ряд важных положений, дополня­ ющих в какой-то степени соответствующие разделы «Капитала», в которых исследуются проблемы стоимости рабочей силы, заработной платы, положение пролетариата при капитализме, задачи профсоюзов и другие. Представляет значительный инте­рес замечание Маркса о том, что при капитализме рабочий постоянно вынужден сокращать свои потребности, ограничи­вать их крайним минимумом средств существования. Кроме человека — пишет Маркс — «нет ни одного животного, которое было бы способно до такой невероятной степени сокращать свои потребности и ограничиваться таким минимумом условий своей жизни» (там же, стр. 122).

Работа Маркса «Форма стоимости», написанная 17—22 июня 1867 г. и впервые опубликованная в качестве приложения к главе I («Товар и деньги») первого немецкого издания I тома «Капитала», содержит детальную разработку одного из слож­нейших и очень важных разделов экономического учения Маркса — исторического процесса образования денег. Этот вопрос весьма важен и с теоретической, и с практической точек зрения. Дело в том, что не только высшая форма стоимости, деньги, но даже «простейшая форма товара, в которой его стои­ мость выражена еще не в виде отношения ко всем другим това­рам, но лишь в виде отличия от его собственной натуральной формы, заключает в себе всю тайну денежной формы и тем самым, в зародыше — тайну всех буржуазных форм продукта труда» (настоящее издание, т. 31, стр. 260).

Как свидетельствует сам Маркс в послесловии ко второму изданию I тома «Капитала», совет написать это приложение исходил от Л. Кугельмана, который, прочитав весной 1867 г. первые корректурные листы книги, убедил гостившего тогда у него Маркса, что «для большинства читателей необходимо дополнительное, более дидактическое выяснение формы стои­мости» (настоящее издание, т. 23, стр. 12). Энгельс тоже считал, что данная Марксом трактовка формы стоимости в первой главе первого издания получилась недостаточно популярной и нагляд-

XIV

ПРЕДИСЛОВИЕ

ной, что изложение этой темы выиграло бы, если бы Маркс дал его в более развернутом виде и расчленил его по примеру гегелевской «Энциклопедии философских наук в сжатом очерке» на краткие параграфы, подчеркивая каждый диалекти­ческий переход особым заголовком (настоящее издание, т. 31, стр. 257).

Маркс, придававший большое значение первой главе своей книги, охотно последовал совету своих друзей. Прочитав на­ писанное Марксом приложение, Энгельс выразил полное удо­влетворение и поздравил друга с удачей (там же, стр. 290).

В анализируемой работе Маркс более обстоятельно, чем в первой главе, рассмотрел и яснее, доходчивее изложил процесс развития форм стоимости от простой до денежной формы. Рас­членение текста, заголовки и подзаголовки, введенные Марксом в этой работе, облегчили восприятие и усвоение сложного предмета.

Для второго и последующих изданий первого тома «Капи­ тала» Маркс заново переработал и объединил основной текст раздела о форме стоимости из первой главы и указанное прило­ жение к ней (настоящее издание, т. 23, стр. 56—80). При этой переработке некоторые места приложения были опущены и поэтому оно сохраняет известное самостоятельное значение, наряду с более поздним объединенным текстом.

Исследуя относительную и эквивалентную формы стоимости товара, Маркс в «Приложении» подчеркивает их нераздельность и в то же время полярность. Убедительно и ярко излагается суть товарного фетишизма.

Большое значение имеет изложенное здесь положение о соот­ ношении между абстрактным и конкретным, выдвинутое в связи с анализом особенностей эквивалентной формы.

«Приложение» представляет немалый интерес и как этап в развитии мысли Маркса по одному из весьма сложных и в пол­ ном смысле новаторских разделов его экономического учения.

Публикуемые далее в настоящем томе фрагменты из автори­зованного французского издания I тома «Капитала» представ­ ляют собой совершенно переработанные Марксом части текста указанного труда. Первое авторизованное французское издание I тома .«Капитала» было осуществлено в Париже отдельными. выпусками (частями) в период с сентября 1872 по ноябрь 1875 года.

Хотя перевод на французский язык первоначально был выполнен уже известным переводчиком, знатоком обоих языков Ж. Руа, тем не менее он в общем не удовлетворил Маркса. Он был убежден также в необходимости частичной переработки

ПРЕДИСЛОВИЕ

XV

оригинала соответственно особенностям французского читателя, с учетом данного уровня французской теоретической мысли, в частности, в области политэкономии и философии, с учетом, не в последнюю очередь, тогдашнего уровня французского рабо­чего движения, уроков и опыта Парижской Коммуны, которая только что пала в кровавой схватке с озверевшей реакциоцнои буржуазией. Поэтому Маркс «был вынужден переделывать целые куски французского текста, чтобы сделать их доступными для французской публики» {настоящее издание, т. 33, стр. 402), Не случайно на титульном листе этого издания указано: «пол­ностью переработанный автором».

Маркс основательно изменил структуру произведения по сравнению не только с первым немецким, но и с более совер­шенным вторым немецким изданием (J872 г.), а также внес су­щественные изменения и дополнения в текст.

Проделывая эту, по определению самого Маркса, «адскую» работу, он считал, что подготовленное таким образом фраи-г цузское издание облегчит в дальнейшем перевод книги на английт ский и романские языки.

Характеризуя текст французского издания, Маркс отмечал, что в цем «много важных изменений и добавлений» (настоящее издание, т. 34, стр. 277), и рекомендовал пользоваться им, наряду с оригиналом.

Французское издание I тома «Капитала» Маркс считал лучшцм и в отношении структуры, названий глав и разделов.

Пубдикурмые фратменты из этого издания либо существенно отличаются от соответствующих пассажей, либо вовсе отсутст^ вуют в других изданиях «Капитала», в том числе в четвертом немецком издании 1890 г., вышедшем под редакцией Ф. Энгельса и обычно используемом в качестве оригинала для всех иностран­ных переводов, хотя, впрочем, при подготовке четвертого немент кого издания Энгельс внес в него из французского издания «несколько новых добавлений» (настоящее издание, т. 23, ОТР, 3.5).

Изменения и дополнения внесены Марксом в целый ряд разделов его труда. Так, представляется предпочтительной Новая редакция знаменитого параграфа о фетишистском хараК' тере товарного мира. Прежде всего, текст стал более популяр» црм и ясным, Без всякого ущерба Маркс упростил отдельны§ формулировки и выражения, уточнил отдельные определения, снял трудные для восприятия широкого читателя примечания и т, д. филосрфское наследие Гегеля, его специфический язык были тогда езде мало известны во Франции и Маркс, естественно, учитывал это, срздавая французский текст ероего главного.

XVI

ПРЕДИСЛОВИЕ

труда. Здесь мы фактически не встречаем внешних следов влияния великого философа на стиль и язык «Капитала», хотя по существу во французском переводе столь же блестяще, как и в оригинале, представлена материалистически переработанная диалектика.

Дополняя и развивая свое учение о производительном и непроизводительном труде, Маркс в публикуемых фрагментах совершенно четко определяет, что «с того момента, когда инди­видуальный продукт превращается в продукт общественный, в продукт совокупного работника, различные члены которого участвуют в весьма различной степени в обработке предмета, непосредственно или издали, или даже совсем не соприкасаясь с ним, с этого момента определения производительного труда, производительного работника необходимо приобретают более широкое значение. Чтобы быть производительным, вовсе не обязательно непосредственное приложение рук к предмету; достаточно быть органом совокупного работника или выполнять какую-либо из его функций» (настоящий том, стр. 190).

В томе публикуются также фрагменты, раскрывающие важ­ ные стороны воздействия технического прогресса на развитие производительных сил общества. Внедрение новой техники в производство, отмечает Маркс, сказывается не только на пони­жении цены рабочей силы, но также на эффективности производ­ ства средств производства, на массе и ценах ередств производ­ства. Прогресс науки и техники позволяет заменять изношенные средства труда другими, «более эффективными и относительно более дешевыми» (там же, стр. 217). «Следовательно, ...непре­рывный прогресс науки и техники сообщает капиталу способ­ ность к расширению, не зависящую в известных пределах от величины тех приобретенных богатств, из которых он состоит» (там же, стр. 218).

Много изменений и дополнений имеется в седьмом отделе, в котором исследуются проблемы накопления, капитала. Некото­рые из публикуемых отрывков представляют собой новый текст Маркса. Заново написаны, например, фрагменты, трактующие проблему относительного перенаселения в связи с техническим прогрессом. С ростом накопления капитала увеличивается и переменный капитал, однако увеличивается он в уменьша­ющейся пропорции. Согласно открытому Марксом закону про­грессивного уменьшения относительной величины переменного капитала, т. е. спроса на труд, класс наемных рабочих, про­изводя капитал, тем самым — как пишет Маркс — «произво­дит орудия своего вытеснения из производства» (там же, стр. 222). Капиталистическое производство «образует про-

ПРЕДИСЛОВИЕ

XVII

Мышленную резервную армию, которая принадлежит капиталу настолько абсолютно, как будто он вырастил и организовал ее на свой собственный счет» (там же, стр. 223). Эта резерв­ная армия труда постоянно имеется наготове и может быть в распоряжении капитала, чтобы подвергнуться им эксплу­атации.

Представляют большой научный интерес положения о цикли­ческом характере развития капиталистической экономики, о возможной деформации в будущем цикла капиталистического воспроизводства.

Циклический характер развития капиталистического про­ мышленного производства в пору его зрелости связан, указывает Маркс, с быстрым и все более ускоряющимся техническим про­грессом. И напротив, цикл, включающий периоды «активности, производства под высоким давлением, кризис и стагнацию», был невозможен в период детства капиталистического производ­ ства. «Тогда, — продолжает Маркс, — благодаря тому, что технический прогресс происходил медленно и еще медленнее становился всеобщим, изменения в строении общественного капитала едва ощущались» (там же, стр. 223).

В эпоху крупной промышленности, пишет Маркс, ее новые технические средства, развитый кредит и мировой рынок содей­ствуют тому, что торговые превратности сочетаются с перемен­ными движениями общественного капитала и в конечном счете содействуют внезапному расширению или столь же внезапному сокращению масштабов производства. «Расширение производ­ства путем прерывистых движений есть первая причина его внезапного сокращения» (там же, стр. 224). Именно такой бес­покойной, внутренне противоречивой, спазматичнои является жизнь современной промышленности с ее неизбежно повторя­ющимися кризисами и другими потрясениями (там же).

Особый интерес представляет в наши дни предвидение Марк­ сом того, что продолжительность циклов в будущем будет уменьшаться.

«До сих пор, — писал Маркс, — периодическая продол­жительность ...циклов составляла десять или одиннадцать лет, однако нет никаких оснований считать это число постоян­ным. Напротив, изложенные нами законы капиталистического производства позволяют сделать вывод, что это число изменя­ющееся и что период циклов будет постепенно укорачиваться» (там же, стр. 224—225).

Наконец, четвертой работой, составляющей примерно поло­вину настоящего тома, является рукопись, которую Маркс озаглавил «Вторая книга. Процесс обращения капитала». Эта

XVIII

ПРЕДИСЛОВИЕ

рукопись представляет собой первый авторский вариант вто­рого тома «Капитала», «первую самостоятельную, — как писал ф. Энгельс, — но более или менее отрывочную обработку книги II в ее настоящем построении» (настоящее издание, т. 24, стр. 7),

Первый вариант, или первая «обработка книги II», т. е. второго тома «Капитала», явился непосредственным продол­жением работы над первой книгой, которую Маркс завершил (в составе рукописи 1803—1805 гг.) в середине 1804 года.

Из замечания Маркса к структуре «Главы тестой» следует, что одни нз разделов этой главы, а именно — «Товары, как про­дукт капитала, капиталистического производства», должен был послужить переходом ко второй книге «Капитала», посвященной проблемам обращения индивидуального и всего общественного капитала или, иначе говоря, проблемам реализации и воспро­изводства капитала. Поэтому есть все основания предполагать, что публикуемая здесь рукопись II тома была разработана сразу же после «Главы шестой».

Первую научную попытку решения сложнейших в эконо­мической теории проблем обращения и воспроизводства обще­ственного продукта предприняли французские физиократы. Однако позднейшая политэкономия не только не развила их достижений, но по существу совершила попятное движение. Ошибочные доктрины выдвинули экономисты-романтики (Сис­монди), А. Смит и другие. Марксу в этой области пришлось начинать почти с чистого листа. Общепризнано, что и в этой области он совершил научный подвиг.

Первые результаты исследования процесса обращения капи­тала Маркс частично изложил в рукописи 1857—1858 гг.; в рукописи 1861—1863 гг. они были расширены. Рукопись «Вторая книга. Процесс обращения капитала» является не толь­ко продолжением этих исследований, но и первым системати­ческим изложением теории обращения капитала.

Оставленный Марксом рукописный материал ярко свидетель^ ствует о том, с какой несравненной добросовестностью, с какой строгой самокритикой он старался разработать до полного совершенства свои великие экономические открытия, прежде чем предложить их вниманию читателей.

Первый вариант рукописи второго тома «Капитала» (ру-' копись I), включенный в настоящий том, состоит из трех глав_г 3 первой главе, имеющей четыре раздела, исследуются проблемы обращения капитала. Помимо анализа метаморфозов денежного, производительного и товарного капиталов, занимающего пре­обладающую часть текста, здесь исследованы также время про­изводства и время обращения, а также издержки обращения,

ИРЕДИСЛОВИЕ

XIX

Во второй главе анализируются проблемы оборота капитала. Особенно обстоятельно в этой рукописи рассмотрены основной и оборотный капитал, влияние времени оборота на создание продукта и производство прибавочной стоимости.

В заключительной, третьей главе исследуются проблемы воспроизводства, причем обстоятельнее других рассмотрены реальные условия обращения, воспроизводства постоянного капитала и денежное обращение, опосредствующее накопле­ние.

В публикуемой рукописи блестяще показана диалектика взаимосвязи индивидуального и всего общественного капитала. Подобно тому, как метаморфоз отдельного товара является звеном в цепи превращений целого товарного мира, так и мета­морфоз отдельного капитала является частью большого круго­оборота общественного капитала. Движение общественного капитала представлено как сумма, или совокупность, оборотов многих индивидуальных капиталов.

В этом анализе Маркс вплотную подходит к им же самим предложенному делению всего общественного производства на два подразделения и к его знаменитым схемам воспроизвод­ства, которые стали классической иллюстрацией марксистской экономической теории воспроизводства. Вся рукопись Маркса, даже с неизбежными скидками на ее предварительный характер, является великолепным образцом того, что на современном языке принято называть макроэкономическим анализом всех структур и взаимосвязей народного хозяйства.

Характеризуя рукописи второго тома «Капитала», Энгельс отмечал, что они «содержат почти исключительно строго науч­ные, очень тонкие исследования процессов, которые происходят внутри самого класса капиталистов» (настоящее издание, т. 36, стр. 55). Он называл эти рукописи «чудесными исследованиями», в которых развиты теории «высокого порядка».

Хотя круг проблем, рассмотренных в «Рукописи I » и в издан­ ном Ф. Энгельсом втором томе «Капитала» (настоящее издание, т. 24), в значительной мере совпадает, текст данной рукописи отличается от текста книги. Эта рукопись имеет самостоятельную научную ценность. Ее значение состоит не только в том, что она является известным этапом в истории экономического уче­ния Маркса и, следовательно, в истории экономической мысли в целом, но и в том, что многие ее положения дают солидную исходную основу для творческой разработки современных проблем товарного и денежного обращения и воспроизводства, а также помогут в развертывании научной критики новейших концепций буржуазной политэкономии.

XX

ПРЕДИСЛОВИЕ

» * *

Составившие содержание настоящего тома работы рас­ положены согласно проблемно-хронологическому принципу.

Перевод на русский язык работ «Глава шестая. Результаты непосредственного процесса производства» и «Вторая книга. Процесс обращения капитала» сделан с авторской рукописи; перевод работы «Форма стоимости» — с текста первого немец­кого издания первого тома «Капитала»; наконец, перевод фраг­ментов ил французского издания I тома «Капитала» сделан с книги: Le Capital. Paris, 1872—1875.

При этом были заново проверены фактические данные и ссылки на источники.

Включенные в том первые три работы Маркса были в разное время опубликованы на русском языке: «Глава шестая» — в 1933 г. в издании «Архив Маркса и Энгельса», том II ( VII), «Форма стоимости» — впервые в 1872 г. в составе первого рус­ского издания I тома «Капитала», а второй раз в 1967 г. в журнале «Вопросы философии» № 9; фрагменты из автори­зованного французского издания первого тома «Капитала» ча­ стично были опубликованы в 1972 г. в журнале «Вопросы эко­номики» № 6. Рукопись первого варианта II тома «Капитала» публикуется впервые.

Редакционные заголовки, отдельные слова или выражения, поясняющие труднопереводимые места текста, названия и выход­ные данные работ, там, где Марксом упоминается только их автор или только название периодического органа, а также названия и страницы русских переводных изданий цитирован­ных Марксом произведений, заключены в квадратные скобки. В квадратных же скобках указаны цифры, обозначающие стра­ницы рукописей Маркса.

Научно-справочный аппарат настоящего тома состоит из при­мечаний, аннотированного указателя имен, указателя цитиру­емой и упоминаемой литературы, указателя русских переводов цитируемых Марксом книг и предметного указателя.

Институт марксизма-ленинизма при ЦК КПСС

[1

К. МАРКС

[КАПИТАЛ

КНИГА ПЕРВАЯ ]

ГЛАВА ШЕСТАЯ.

РЕЗУЛЬТАТЫ НЕПОСРЕДСТВЕННОГО

ПРОЦЕССА ПРОИЗВОДСТВА¹

Написано К. Марксом Печатается по рукописи

в июле 1863 — июне 1864 г. _ „ „„,„,„ „

Перевод с немецкого

Впервые опубликовано на русском язык«

в «Архиве Маркса и Энгельса»,

том Л ( VII ) в 1933 г.

f 3

[КАПИТАЛ]

КНИГА ПЕРВАЯ

ПРОЦЕСС ПРОИЗВОДСТВА КАПИТАЛА

ГЛАВА ШЕСТАЯ.

РЕЗУЛЬТАТЫ НЕПОСРЕДСТВЕННОГО ПРОЦЕССА

ПРОИЗВОДСТВА

14411 ² В этой главе следует рассмотреть три вопроса:

1)         Товары как продукт капитала, капиталистического про­изводства;

2)         Капиталистическое производство есть производство при­ бавочной стоимости;

3)         Оно есть, наконец, производство и воспроизводство всего отношения, благодаря которому этот непосредственный процесс производства характеризуется как специфически капитали­стический.

Из этих трех разделов первый должен быть при последней обработке для печати поставлен в конце, а не в начале, так как он составляет переход ко второй книге — к процессу обращения капитала. Ради удобства здесь мы начинаем с первого раздела.

1) ТОВАРЫ КАК ПРОДУКТ КАПИТАЛА

Товар как элементарная форма буржуазного богатства был нашим исходным пунктом, предпосылкой возникновения капитала. С другой стороны, товары теперь выступают как продукт капитала.

Этот ход нашего изложения соответствует также и исто­рическому развитию капитала, для которого обмен щоваров, торговля товарами является рдним из условий его врзвикнр-вения, которое, однако, в свою очередь создается на основе различных ступеней производства; общим для всех этих сту­пеней является то, что капиталистическое производство пока еще совсем не существует или существует только спорадически,

4

К. МАРКС

С другой стороны, развитый обмен товаров и форма товара как всеобще необходимая общественная форма продукта сами суть только результат капиталистического способа произ­водства.

Если мы рассматриваем, с другой стороны, общества с раз­ витым капиталистическим производством, то там товар вы­ступает как в качество постоянной элементарной предпосылки капитала, так и в качестве непосредственного результата капиталистического процесса производства.

Товар и деньги суть элементарные предпосылки капитала, но они развиваются в капитал только при известных условиях. Образование капитала не может иметь места, кроме как на основе обращения товаров (которое включает и денежное обра­щение), следовательно, на уже данной, в известной мере раз­ витой ступени торговли, между тем как, наоборот, производство товаров и обращение товаров отнюдь не предполагают капита­листического способа производства в качестве предпосылки своего существования; напротив, как я уже раньше разъяс­нил ¹⁾, они относятся также «к добуржуазным формам об­ щества». Они — историческая предпосылка капиталистического способа производства. [442] Однако, с другой стороны, лишь на основе капиталистического производства товар становится всеобщей формой продукта; всякий продукт должен принять форму товара; купля и продажа охватывают не только из­лишек производства, но и основную массу произведенного, и различные условия самого производства выступают в ка­честве товаров, которые из обращения входят в процесс про­изводства. Поэтому, будучи, с одной стороны, предпосылкой образования капитала, товар, с другой стороны, поскольку он есть всеобщая элементарная форма продукта, выступает по существу как продукт и результат капиталистического процесса производства. На более ранних ступенях производ­ства продукты частично принимают форму товаров. Капитал, напротив, производит свой продукт необходимо как товар ²>. Поэтому по мере развития капиталистического производства, т. е. капитала, всеобщие законы товара, например законы, касающиеся стоимости, реализуются в особой форме денеж­ного обращения.

Здесь обнаруживается, как даже относящиеся к более ран­ним эпохам производства экономические категории приобре-

¹¹ [К. Маркс]. К критике политической экономии. [Первый выпуск]. Берлин, 1859, стр. 74 [настоящее издание, т. 13, стр. 79]. " Sismondi.

ГЛ. VI . РЕЗУЛЬТАТЫ НЕПОСРЕДСТВЕННОГО ПРОЦЕССА ПРОИЗВОДСТВА 5

тают па основе капиталистического способа производства специфически отличный, исторический характер.

Превращение денег, которые сами суть лишь превращен­ ная форма товара, в капитал имеет место лишь с тех пор, когда рабочая сила превратилась в товар для самого рабочего и, следовательно, категория товарной торговли уже овладела сферой, которой она прежде не касалась или касалась только спорадически. Лишь с тех пор как трудящееся население пе­рестало либо само еще принадлежать к числу объективных условий труда, либо само выступать на рынке как товаропро­изводитель, лишь с тех пор как оно продает не продукт своего труда, а самый труд свой или, точнее, свою рабочую силу, про­изводство во всем своем объеме, во всей своей глубине и широте становится товарным производством, весь продукт превращает­ся в товар, и вещные условия каждой отдельной сферы про­изводства сами вступают в нее как товар. Только на основе капиталистического производства товар действительно стано­вится всеобщей элементарной формой богатства. Если, на­пример, капитал еще не овладел земледелием, то большая часть продукта еще будет производиться непосредственно как жизнен­ные средства, а не как товар; большая часть рабочего населе­ния еще не превратится в наемных рабочих и большая часть условий труда еще не превратится в капитал. Сюда включено' также и то, что развитое разделение труда, как оно выступает i случайным внутри общества, и капиталистическое разделение труда внутри мастерской взаимно обусловливают и произ­водят друг друга. Ибо товар как необходимая форма продукта, и поэтому отчуждение продукта как необходимая форма его присвоения, предполагает вполне развитое разделение обще­ственного труда, между тем как, с другой стороны, только на основе капиталистического производства, следовательно, также капиталистического разделения труда внутри мастер­ской, весь продукт необходимо принимает форму товара, и все производители поэтому необходимо суть производители товаров. Поэтому только при капиталистическом производстве становится всеобщим то, что потребительная стоимость опо­средствуется меновой стоимостью.

Три пункта.

1)        Только капиталистическое производство делает товар всеобщей формой всех продуктов.

2)        Товарное производство необходимо приводит к капита­ листическому производству, как только рабочий перестал быть частью условий производства (рабство, крепостничество), или перестает быть базисом первобытная община (Индия), с того

6

К. МАРКС

момента, как сама рабочая сила повсюду [allgemein] стано­вится товаром.

3) Капиталистическое производство устраняет базис то­варного производства, обособленное, независимое производство и обмен между владельцами товаров или обмен эквива­лентов. Обмен капитала и рабочей силы становится формаль­ным.

С этой точки зрения совершенно безразлично также, в ка­кой форме сами условия производства входят в процесс труда, передают ли они, как это происходит с постоянным капиталом, машинами и т. д., свою стоимость продукту постепенно или, как сырой материал, переходят материально в продукт; упо­требляется ли часть [443] продукта, как например, семена в зем­леделии, опять самим производителем прямо, как средство труда, или продукт сначала продается и потом снова превра­щается в средство труда. Все произведенные средства труда функционируют теперь, независимо от их служебного назна­чения как потребительных стоимостей в процессе производства, вместе с тем как элементы процесса уоеличения стоимости. Если они не превращаются в действительные деньги, то они превращаются в счетные деньги, рассматриваются как меновые Стоимости, и точно вычисляется элемент стоимости, который они тем или иным образом прибавляют к продукту. Например* в той мере, в какой земледелие становится отраслью произ­водства, ведущейся капиталистически, — капиталистическое Производство внедряется и в деревне, — в той мере, в какой земледелие производит для рынка, производит товары, пред­меты! Для продажи, а не для собственного непосредственного потребления, в той самой мере оно исчисляет свои издержки, рассматривает каждую их часть как товар, (покупает ли оно ее у третьих Лиц или у самого себя, у производства) и поэтому, как деньги, поскольку товар рассматривается как самостоя­тельная меновая стоимость. Так как, следовательно, пшеница, сено, скот, всевозможные семена и т. д. продаются как товары,— а без продажи они вообще не считаются продуктами, — они и в производство входят как товары или как деньги. В той же мере, как и продукты, становятся, естественно, товарами и условия производства, элементы продуктов, которые суть вещи, тождественные с этими продуктами; и, поскольку речь идет о процессе увеличения стоимости, они входят в расчет в само­стоятельной форме меновой стоимости, как денежные величины. Непосредственный процесс производства здесь постоянно пред­ставляет собой нераздельно процесс труда и процесс увеличе­ния стоимости, а продукт —. единство потребительной сто-

ГЛ. VI . РЕЗУЛЬТАТЫ НЕПОСРЕДСТВЕННОГО ПРОЦЕССА ПРОИЗВОДСТВА 7

имости и меновой стоимости, т. е. товар. Отвлекаясь от этой формулы, отметим: в той же мере развивается торговля; фер­мер, например, для своих нужд производит покупки [Auslagen/, между тем как свои доходы он реализует путем продажи; стало быть, развивается торговля семенами, торговля удобре­нием, торговля племенным скотом и т. д., следовательно, также для отдельного фермера эти условия производства действи­тельно из обращения входят в его процесс производства, обра­щение фактически становится предпосылкой его производства, так как условия производства все более и более суть действи­тельно купленные (или могущие быть купленными) товары. Товарами они и без того являются для него как вещи, средства труда, которые вместе с тем образуют части стоимости его капитала. (Поэтому он зачисляет их проданными самому себе как производителю, когда он снова в натуре возвращает их производству.) И это развивается именно по мере того, как развивается капиталистический способ производства в зем­леделии, стало быть, по мере того, как оно все более и более редется фабричным способом.

Товар как всеобщая необходимая форма продукта, как спе­цифическая особенность капиталистического способа произ­водства наглядно обнаруживается в производстве в широком масштабе, которое создается развитием капиталистического производства, в односторонности и массовости продукта, ко­торая неизбежно придает ему общественный и тесно связанный с общественными отношениями характер; напротив, его непо­средственное отношение в качестве потребительной стоимости к удовлетворению потребностей производителя выступает как нечто совершенно случайное, безразличное и несущественное. Этот массовый продукт должен быть реализован как меновая стоимость, должен претерпеть метаморфоз товара не только как необходимость для поддержания жизни производителя, который производит как капиталист, но такя^е как необходимость для возобновления и непрерывного продолжения самого процесса производства. Поэтому он становится также достоянием тор­говли. Его покупатель — не [444] непосредственный потреби­тель, а купец, который занимается метаморфозом товаров как самостоятельным делом ³⁾. Наконец, продукт раскрывает свой характер в качестве товара и тем самым свой ха^ рактер в качестве меновой стоимости тем, что вместе с капи­талистическим производством постоянно умножается разно-

" SUmondi, [Npuveau* Principes d'Economie Politique, ou Ре la rieljesee dans ses rapports avec fa population. Parie, 1827, t. I , p. 136, 139, 140. Руоокий перевод, т. I, стр. 207—209].

8

К. МАРКС

образие сфер производства, следовательно, и сферы обмена продукта ⁴⁾.

Мы исходим из товара, этой специфически общественной формы продукта, как основы и предпосылки капиталистиче­ ского производства. Мы берем в руки отдельный продукт и анализируем определенности формы, которые он содержит как товар и которые накладывают на него клеймо товара. До капита­листического производства большая часть продукта произво­дится не как товар, не становится товаром. С другой стороны, следовательно, большая часть продуктов, входящих в произ­водство, суть не товары, они входят в производственный процесс не как товары. Превращение продуктов в товары имеет место только в отношении отдельных из них, касается только излишка производства или же отдельных его сфер (мануфактурные продукты) и т. д. Продукты во всем своем объеме не входят в процесс как предметы торговли и не выходят во всей своей массе из него как таковые ⁵⁾. Тем не менее обра­щение товаров и денежное обращение в определенных грани­цах, а потому и определенная степень развития торговли, есть предпосылка, исходный пункт образования капитала и капитали­стического способа производства. Как такую предпосылку рассматриваем мы товар, исходя из него, как из простейшего элемента капиталистического производства. Но, с другой сто­роны, товар есть продукт, результат капиталистического произ­водства. То, что сначала было элементом капиталистического производства, позднее оказывается его собственным продук­том. Только на его основе товар становится всеобщей формой продукта, и чем больше развивается капиталистическое произ­водство, тем больше все составные части производства входят в его процесс как товар.

Товар, как он выходит из капиталистического производства, определенно отличается от товара, который служит элементом, предпосылкой капиталистического производства. Мы исходили из отдельного товара как самостоятельного предмета, в кото­ром овеществляется определенное количество рабочего вре­мени и который поэтому имеет меновую стоимость данной ве­личины.

Теперь товар выступает в следующем двояком опреде­лении:

" Ср. [К. Маркс] К критике политической экономии. [Первый выпуск. Берлин, 1859], стр. 17 [настоящее издание, т. 13, стр. 26]. См. также Wakefield ³.

⁵¹ Смотри французское .сочинение, вышедшее около 1752 г., где утверждается, что (здесь в рукописи Маркс оставил место для вставки. Ред.) во Франции только пше­ница считалась предметом торговли '.

ГЛ. VI . РЕЗУЛЬТАТЫ НЕПОСРЕДСТВЕННОГО ПРОЦЕССА ПРОИЗВОДСТВА 9

1) В нем овеществлено — отвлекаясь от его потребитель­ ной стоимости — определенное количество общественно необ­ходимого труда; но в то время как относительно товара как такового остается совершенно неизвестным (и фактически без­различно), чей этот овеществленный труд и т. д., товар как продукт капитала содержит частью оплаченный, частью не­оплаченный труд. Ранее было отмечено, что это выражение является неточным постольку, поскольку сам труд прямо не покупается и не продается. Но в товаре овеществлена совокупная масса труда. Одна часть этого овеществленного труда (если отвлечься от постоянного капитала, за который уплачен экви­валент) получена в обмен на эквивалент заработной платы, другая часть присвоена капиталистом без эквивалента. Обе части овеществлены, поэтому они налицо как части товарной стоимости. И в целях сокращения мы называем одну часть оплаченным, другую — неоплаченным трудом.

[445] 2) Отдельный товар выступает не только материально как часть совокупного продукта капитала, как кратная часть произведенной им товарной массы. Мы вообще имеем перед собой уже не отдельный самостоятельный товар, не отдельный продукт. Не отдельные товары выступают как результат про­ цесса, а товарная масса, в которой воспроизведена стоимость авансированного капитала плюс прибавочная стоимость — при­своенный прибавочный труд, и каждый отдельный товар есть носитель стоимости капитала и произведенной им приба­вочной стоимости. Труд, затраченный на отдельный товар — уже вследствие оценки средним числом, т. е. идеальной оценки, применяемой к той части постоянного капитала, которая входит просто как затрата [Déchet] в стоимость совокупного про­ дукта, как и вообще к сообща потребленным условиям произ­водства, равно как, наконец, вследствие непосредственно об­щественного труда, который выравнивается и оценивается как средний труд многих работающих сообща индивидов — со­вершенно невозможно исчислить. Этот труд имеет лишь зна­чение как кратная часть совокупного труда, приходящегося на него и оцененного идеально. При определении цены отдельного товара он выступает как простая идеальная часть совокупного продукта, в котором воспроизводится капитал.

3) Товар как таковой, — носитель совокупной стоимости капитала плюс прибавочная стоимость, в отличие от товара, который первоначально выступал перед нами самостоятельно, как продукт капитала, фактически как превращенная форма капитала, прошедшего свой процесс увеличения стоимости, теперь обнаруживается в объеме, в размерах продажи, которые

10

К. МАРКС

должны иметь место, чтобы реализовалась прежняя стоимость капитала и ditto * вышеназванная произведенная им прибавоч­ная стоимость, что ни в коем случае не может быть достигнуто тем, что отдельные товары или часть их будет продаваться по их стоимости.

Мы уже раньше видели, что товар, для того чтобы быть го­товым к обращению, должен получить двойственную форму существования. Он должен противостоять покупателю не только как вещь с определенными полезными свойствами, не только как определенная потребительная стоимость, удовлетворяю­щая определенные потребности, будь то индивидуального или производительного потребления. Его меновая стоимость должна получить отличную от его потребительной стоимости и опре­деленную самостоятельную, хотя и идеальную форму. Он дол­жен выступать как единство потребительной стоимости и ме­новой стоимости, но вместе с тем и как раздвоенное в этом един­стве. Его меновая стоимость получает эту самостоятельную, совершенно независимую от его потребительной стоимости форму, как простое бытие материализованного общественного рабо­чего времени, в его цене, в этом выражении, в котором меновая стоимость выражена как меновая стоимость, т. е. как деньги, и она выражена таким образом именно в счетных деньгах.

В действительности имеются единичные товары, как, на­пример, железные дороги, крупные строения и т. д., которые, с одной стороны, по своей природе неделимы, а с другой сто-роны, имеют такой объем, что весь продукт авансированного капитала выступает как единичный товар. Здесь, следовательно, имел бы силу закон, который обнаружил себя при рассмотрении единичного товара, именно, что цена товара есть не что иное, как выраженная в деньгах его стоимость. Совокупная стоимость капитала плюс прибавочная стоимость заключалась бы в еди­ничном товаре и должна была бы выражаться в счетных деньгах. Определение цены такого товара не отличалось бы более ничем от ранее данного определения цены единичного товара, потому что совокупный продукт капитала здесь действительно был бы перед нами как единичный товар. Следовательно, нет нужды дольше на этом останавливаться.

Однако большинство товаров имеет дискретную природу (и даже неделимые можно обычно идеально рассматривать как дискретные величины), т. е. они, если рассматривать их как массу известных предметов, могут делиться па части, соот­ветствующие обычно употребляемым для данной потребитель-

• — »акже. Ред.

ГЛ. VI . РЕЗУЛЬТАТЫ НЕПОСРЕДОТЙЕЙНОГО ПРОЦЕССА ПРОИЗВОДСТВА И

ной стоимости мерам, [446] например, а квартеров пшеницы, Ъ центнеров кофе, с аршин холста, х дюжин ножей, где едини­цей измерения служит сам единичный товар, и т. д.

Теперь перейдем к рассмотрению совокупного продукта ка­питала, продукта, который, независимо от объема и от того, делим или неделим он по своей природе, можно всегда считать единичным товаром, единой потребительной стоимостью, меновая стоимость которой поэтому и проявляется в совокупной цене, как выражение совокупной стоимости этого совокупного продукта.

При рассмотрении процесса увеличения стоимости обнару­жилось, что часть авансированного постоянного капитала, как-то: строения, машины и т. д., передает продукту только опре­ деленные доли стоимости, которые постоянный капитал, в ка­честве средств труда, теряет в процессе труда, что постоянный капитал никогда не входит в продукт материально в форме своей собственной потребительной стоимости, что он в течение более долгого периода продолжает в процессе труда служить и что та часть стоимости, которую он в течение определенного периода времени передает производимому в течение этого периода про­дукту, определяется отношением этого определенного периода ко всему периоду, в продолжение которого он, как средство труда, изнашивается, теряет вследствие этого всю свою сто­ имость и переносит тем самым ее на продукт; так что, если он служит в Среднем, например, в течение десяти лет, то он пере­дает продукту одного года V₁₀ часть своей стоимости, прибав­ляет ¹/₁₀ часть своей стоимости к годовому продукту капитала. Поскольку эта часть постоянного капитала, после выпуска из­вестного количества продуктов, продолжает служить средством труда и продолжает все еще представлять по вышеупомянутой средней оценке определенную стоимость, то она не входит в обра­ зование стоимости выпущенной массы продуктов. Ег*о совокуп­ ная стоимость вообще только постольку играет определяющую роль Для стоимости выпущенной массы продуктов, той массы продуктов, для производства которой он уж послужил, по­скольку передаваемая им в течение определенного периода времени стоимость оценивается как кратная часть его совокуп­ной стоимостей, определяется отношением периода времени, в Течение которого он служил и передавал часть своей стоимости, ко всему периоду времени, в течение которого он служит и пере­дает продукту всю свою стоимость. В остальном его еще про­ должающая Существовать стоимость не принимается в расчет при определении стоимости уже выпущенной массы товаров. Ее можно, следовательно, по отношению к последней, принять

12

К. МАРКС

равной нулю. Или, что то же самое, для данной цели можно ради упрощения считать, что совокупный капитал — также и та доля его постоянной части, которая лишь в течение более длительных периодов производства переходит в продукт полностью, — пол­ностью содержится, растворяется в рассматриваемом нами про­ дукте совокупного капитала.

Итак, предположим, что совокупный продукт = 1 200 ар­шинам холста. Пусть авансированный капитал — 100 ф. ст., из которых 80 ф. ст. представляют постоянный капитал и 20 ф. ст. — переменный капитал; норма прибавочной стоимо­сти = 100%, так что рабочий в течение одной половины рабо­ чего дня работает для себя, а в течение другой половины работа­ет даром для капиталиста. В этом случае произведенная приба­вочная стоимость = 20 ф. ст., а совокупная стоимость 1 200 ар­шин = 120 ф. ст., из которых 80 ф. ст. представляют стои­мость, приложенную постоянным капиталом, 40 ф. ст. — вновь присоединенный труд, половина которого возмещает заработную плату, а вторая половина выражает прибавочный труд [447] или образует прибавочную стоимость.

Так как, за исключением вновь присоединенного труда, эле­ менты капиталистического производства сами входят в процесс производства уже как товары, следовательно, с определенными ценами, то стоимость, прибавляемая постоянным капиталом, уже дана как цена, например, в приведенном выше случае 80 ф. ст. за лен, машины и т. д. Что же касается вновь присоеди­ненного труда, то он, если заработная плата, определяемая необходимыми жизненными средствами = 20 ф. ст., а прибавоч­ный труд равен количеству оплаченного труда, должен выра­жаться в цене, равной 40 ф. ст., ибо стоимость, которую пред­ставляет присоединенный труд, зависит от его количества, а от­нюдь не от условий, при которых труд оплачивается. Итак, совокупная цена 1 200 аршин холста, произведенных капита­лом в 100 ф. ст., = 120 фунтам стерлингов.

Как же теперь определить цену отдельного товара, в данном
случае — аршина холста? Очевидно, деля всю цену совокупного
продукта на число, получающееся от деления продукта на крат­
ные части, соответственно данным мерам, деля совокупную цену
продукта на число единиц меры, которой измеряется потреби­
ли ф. ст.
тельная стоимость, т. е., например, в данном случае „ ---- ;

для одного аршина холста это составляет цену в 2 шиллинга. Если аршин, служащий мерой холста, развить как масштаб дальше путем его деления на более мелкие кратные части, то мы можем точно так же определить далее цену половины аршина

ГЛ. VI . РЕЗУЛЬТАТЫ НЕПОСРЕДСТВЕННОГО ПРОЦЕССА ПРОИЗВОДСТВА 13

и т. д. Таким образом для определения цены единичного товара его потребительная стоимость исчисляется как крат­ная часть совокупного продукта, а его цена — как соответст­вующая кратная часть произведенной капиталом совокупной стоимости.

Мы видели, что, соответственно различным степеням произ­водительности или производительной силы труда, одно и то же рабочее время представляется в весьма различном количестве продуктов, или равновеликая меновая стоимость представляет­ся в совершенно различных количествах потребительных сто­имостей. Предположим, что в вышеприведенном случае произ­водительность льноткачества учетверяется. Постоянный ка­питал: лен, машины и т. д., который приводился в движение трудом, выражающимся в 40 ф. ст., был равен 80 ф. ст. Если производительность труда ткача учетверится, то он приведет в движение вчетверо большее количество постоянного капитала, т. е. на 320 ф. ст. льна и т. д. И число аршин холста учетвери­лось бы, возросло бы с 1 200 до 4 800 аршин. Однако вновь присоединенный труд ткача по-прежнему выражался бы в 40 ф. ст., так как его количество осталось бы неизменным. Со­вокупная цена 4 800 аршин холста, следовательно, теперь рав-

ООП у 360 4. СТ. _Л , ,

на öbO ф. ст., а цена одного аршина = ■, _80Q ---------- = lV_a шил­
линга. Цена одного аршина холста понизилась бы с 2 шил­
лингов, или 24 пенсов, до 1V₂ шиллингов, или 18 пенсов, т. е.
на ¹/₄, потому что содержащийся в аршине холста постоянный
капитал вобрал в себя на ¹/₄ меньше присоединенного к нему
при его превращении в холст живого труда, или то же коли­
чество труда ткача разделилось на большее количество продукта.
Для данной цели, однако, еще лучше взять пример, когда со­
вокупный авансированный капитал остается неизменным, про­
изводительная же сила труда вследствие только природных
условий, например, благоприятного или неблагоприятного года,
представляется в весьма различных количествах одной и той же
[448] потребительной стоимости, например, пшеницы. Предпо­
ложим, что количество труда, затраченное на акр земли, на­
пример, при производстве пшеницы, представляется в 7 ф. ст.,
из которых 4 ф. ст. — это вновь присоединенный труд, а 3 ф. ст. —
уже овеществленный в постоянном капитале труд. Из 4 ф. ст.
пусть 2 ф. ст. — заработная плата и 2 ф. ст. — прибавоч­
ный труд; согласно предположенному нами отношению
прибавочный труд 100 _тт „ -.

необходимый труд ⁼ Г65- ^{Но у}Р^{ожаи б}У^дет изменяться с измене-нием условий сезона.

2 М. и Э., Т. 49

14

К. МАРКС

Стоимость или цена совокупного продукта капитала в 5 ф. ст., авансированного на 1 акр, остается здесь все той же — равной 7 ф. ст., так как авансированная сумма овеществленного и вновь присоединенного живого труда остается постоянной. Но этот же самый труд представляется в весьма различных количествах квартеров, и поэтому отдельный квартер, та же самая кратная часть совокупного продукта, имеет иоэтому весь­ма различные цены. Это изменение в ценах единичных товаров, произведенных одним и тем же капиталом, совершенно ни­чего не изменяет в норме прибавочной стоимости, в отношении прибавочной стоимости к переменному капиталу, или в отноше­нии, в котором весь рабочий день делится на оплаченный и не­ оплаченный труд. Совокупная стоимость, в которой представ­ляется вновь присоединенный труд, остается неизменной, по­ тому что к постоянному капиталу по-прежнему присоединяется такое же количество живого труда, и отношение прибавочной стоимости к заработной плате, или отношение оплаченной части труда к неоплаченной, остается неизменным, стоит ли аршин холста при различной производительности труда 2 или 1¹/₂ шил­линга. Что изменилось в отношении к отдельному аршину холста, так это совокупное количество труда ткача, которое к нему присоединилось; отношение же, в котором это совокупное количество делится на оплаченный и неоплаченный труд, ос­тается неизменным для каждой кратной части этого общего ко­личества, содержащейся в отдельном аршине, независимо от того, будет ли она больше или меньше. Точно так же, при данном предположении, повышение цены квартера во втором

" U. Arbuthnot]. An Inquiry into the connection [between the present price of pro-vision», and the size of farms] etc. By a farmer . London, 1773, p . 108.

ГЛ. VI . РЕЗУЛЬТАТЫ НЕПОСРЕДСТВЕННОГО ПРОЦЕССА ПРОИЗВОДСТВА 15

случае при падающей производительности труда, явилось след­ствием того обстоятельства, что вновь присоединенный труд делится на меньшее количество квартеров и на каждый квартер приходится поэтому большее количество вновь присоединен­ного труда, [449]; это обстоятельство отнюдь не внесло бы ника­ кого изменения в то отношение, в каком это большее или мень­шее количество труда, поглощаемое отдельным квартером, делится на оплаченный и неоплаченный труд, никакого изме­нения ни в совокупном количестве прибавочной стоимости, которую произвел капитал, ни в той кратной части прибавоч­ной стоимости, которая содержится в стоимости отдельного квартера, пропорционально вообще вновь присоединенной к нему стоимости. Если при данных предпосылках к определен­ному количеству средств труда присоединяется больше живого труда, то к этим средствам труда присоединяется оплаченного и неоплаченного труда пропорционально больше; если — мень­ше, то оплаченного и неоплаченного труда присоединяется пропорционально меньше; но отношение между этими двумя составными частями вновь присоединенного труда остается неизменным.

Если отвлечься от отдельных противодействующих влияний, рассмотрение которых не имеет значения для данной цели, то тенденция и результат капиталистического способа производ­ства состоит в том, чтобы постоянно повышать производитель­ность труда и, следовательно, постоянно увеличивать массу средств производства, превращаемых в продукты этим допол­нительным трудом, чтобы постоянно, так сказать, расклады­вать вновь присоединенный труд на большую массу продуктов и понижать таким образом цену отдельного товара, или вообще удешевлять товарные цены. Но это удешевление товарных цен само по себе не заключает в себе никакого изменения ни в массе произведенной данным неременным капиталом прибавоч­ной стоимости, ни в заключенном в отдельном товаре пропор­циональном делении вновь присоединенного труда на оплачен­ный и неоплаченный, или в реализованной в отдельном товаре норме прибавочной стоимости. Если определенное количество льна, веретен и т. д. при своем превращении в один аршин холста поглощает меньше труда ткача, то это отнюдь ничего не изменяет в том отношении, в котором этот больший или мень­ ший труд ткача делится на оплаченный и неоплаченный. Аб­солютное количество живого труда, вновь присоединенного к известному количеству уже овеществленного труда, ничего не изменяет в том отношении, в котором это, изменяющееся в отдельном товаре, большее или меньшее количество делится

2*

16

К. МАРКС

на оплаченный и неоплаченный труд. Таким образом, не­смотря на вытекающее из изменения в производительной силе труда изменение в ценах товаров, или понижение то­варных цен и удешевление товара, отношение между опла­ченным и неоплаченным трудом, вообще реализованная ка­питалом норма прибавочной стоимости, может оставаться постоянной. Если бы изменение произошло не в производи­тельной силе труда, вновь присоединяемого к средствам труда, а в производительной силе труда, создающего средства труда, и цены последних поэтому повысились бы или упали бы, то точно так же вызванное таким образом изменение в товарных ценах не изменило бы постоянного деления содержащегося в них присоединенного живого труда на оплаченный и неопла­ченный.

Наоборот. Если изменение в товарных ценах не исключает сохранения постоянной нормы прибавочной стоимости, постоян­ного деления присоединяемого труда на оплаченный и неопла­ ченный, то постоянство товарных цен не исключает изменения в норме прибавочной стоимости, перемены в пропорциональном делении вновь присоединенного труда на оплаченный и неопла­ченный. Предположим, упрощения ради, что в отрасли труда,

0   которой идет речь, не происходит никакого изменения в про­ изводительной силе всего заключенного в ее продуктах труда, следовательно, например, в вышеприведенном случае, в про­изводительности труда ткача или труда, который доставляет лен, веретена и т. д. По сделанному выше предположению 80 ф. ст. вложено в постоянный капитал и 20 ф. ст. — в пере­ менный капитал. Пусть эти 20 ф. ст. представляют 20 дней (будничных), например, 20 ткачей. По предположению, они производили 40 ф. ст., т. е. работали полдня для себя, полдня для капиталиста. Предположим далее, [450] что рабочий день равен 10 часам и удлиняется до 12, так что прибавочный труд увеличивается на 2 часа на человека. Весь рабочий день вырос бы на V_s, с 10 часов до 12. Так как 10 : 12 = 16 ²/₃ : 20, то теперь нужно было бы лишь 16 ²/₃ ткача, чтобы привести в дви­жение тот же постоянный капитал в 80 ф. ст. и произвести

1   200 аршин холста. (Ибо 20 человек, работающих по 10 часов, дают 200 часов труда, а 16 ²/₃ рабочих, работающих по 12 ча­сов, дают также 200 часов труда.) Или, если мы оставим по-прежнему 20 рабочих, то теперь они присоединят вместо 200 часов — 240 часов труда. И так как стоимость 200 часов еже­дневно выражается в течение недели в 40 ф. ст., то стоимость 240 часов ежедневно выразится в течение недели в 48 ф. ст. Но так как производительная сила труда и т. д. осталась преж-

ГЛ. VI . РЕЗУЛЬТАТЫ НЕПОСРЕДСТВЕННОГО ПРОЦЕССА ПРОИЗВОДСТВА 17

ней и так как на 40 ф. ст. приходится 80 ф. ст. постоянного капитала, то на 48 ф. ст. придется 96 ф. ст. постоянного капи­тала. Вложенный капитал составил бы, следовательно, 116 ф. ст., и произведенная им товарная стоимость = 144 ф. ст. Но так как 120 ф. ст. = 1 200 аршинам холста, то 128 ф. ст. == = 1 280 аршинам холста. Следовательно, аршин холста будет

128 ф. ст. 1 v _{0 тт}

стоить— j-oän — — Тп Ф- ^ст-> т.е. = Z шиллингам. Цена одного

аршина холста осталась бы неизменной, так как он по-прежнему стоил бы того же самого совокупного количества труда, овещест­ вленного в средствах труда, и вновь присоединенного труда ткача. Но содержащаяся в каждом аршине холста прибавоч­ная стоимость возросла бы. Раньше на 1 200 аршин холста приходилось 20 ф. ст. прибавочной стоимости, следовательно,

. 20 ф. ст. 2 1 , 1 .

на 1 аршин—Доп ~12Ö~6Ö Ф' ^СТ'⁼1Г ^шилл- ⁼ ^ пенса.

Теперь на 1 280 аршин холста приходится 28 ф. ст. прибавочной стоимости, на один аршин — 5 V₃ пенса, так как 5 ¹/₃ пенса, помноженный на 1 280 = 28 ф. ст., что и есть действитель­ная сумма заключенной в 1 280 аршинах холста приба­вочной стоимости. Добавочные 8 ф. ст. прибавочной стои­мости равны 80 аршинам холста (по 2 шиллинга на каждый аршин) и, действительно, число аршин увеличилось с 1 200 до 1 280.

Товарная цена остается здесь той же самой; производитель­ная сила труда — также. Затраченный на заработную плату капитал также не изменился. Тем не менее сумма прибавочной стоимости повышается с 20 до 28 или на 8, что получается от деления 20 на 2V₂ или на ⁵/₂, ибо 8 х ^Б/₂ = ⁴⁰/₂ = 20, т. е. повышается на 40%. Это — то число процентов, на которое уве­личилась совокупная прибавочная стоимость. Что же касается нормы прибавочной стоимости, то она первоначально была равна 100%, а теперь - 140%.

Эти цифры могут быть впоследствии уточнены. Пока доста­точно, что при постоянных товарных ценах [451] прибавочная стоимость растет, потому что тот же переменный капитал при­ водит в движение больше труда, и поэтому производит не только больше товаров по той же цене, но и больше товаров, в которых содержится больше неоплаченного труда.

Правильное вычисление показано в нижеследующем со­ поставлении, которому надо предпослать еще следую­щее:

Если 20 v первоначально = 20 десятичасовым дням (ко­торые, как будничные дни, могут быть умножены на 6, что

18

К. МАРКС

ничего не изменяет), а рабочий день равен 10 часам, то этот общий труд = 200 часам.

При удлинении рабочего дня с 10 до 12 часов (и росте при­бавочного труда с 5 до 7 часов), совокупный труд 20 дней ра­вен 240 часам.

Если 200 часов труда представляются в 40 ф. ст., то 240 — в 48 ф. ст.

Если 200 часов труда приводят в движение постоянный капитал в 80 ф. ст., то 240 часов — постоянный капитал в 96 ф. ст.

Если за 200 часов производится 1 200 аршин холста, то за 240 часов — 1 440 аршин холста.

А теперь следующее сопоставление:

Вследствие повышения абсолютной прибавочной стоимости, т. е. вследствие удлинения рабочего дня, отношение в совокуп­ ном количестве примененного труда [между неоплаченной и оплаченной частью] повысилось с 5 : 5 до 7 : 5, со 100 до 140%, и это отношение обнаруживается так же в каждом аршине

ГЛ. VI . РЕЗУЛЬТАТЫ НЕПОСРЕДСТВЕННОГО ПРОЦЕССА ПРОИЗВОДСТВА 19

холста. Совокупная масса прибавочной стоимости определяется количеством рабочих, применяемых при этой повышенной норме. Если бы последняя вследствие удлинения рабочего дня умень­шилась, если бы применялось то же количество труда, что прежде, т. е. если бы вследствие удлиненного рабочего дня применялось уменьшенное количество рабочих, то неизменным осталось бы повышение нормы прибавочной стоимости, но не повышение ее абсолютной суммы.

Теперь предположим, наоборот, что рабочий день остается без изменения, он равен 10 часам, но вследствие увеличения производительности труда, — не в производстве постоянного капитала, который применяет труд ткача и но в самом труде ткача, а в других отраслях промышленности, продукты кото­рых входят в заработную плату, — необходимый труд умень­шился бы с 5 до 4 часов, так что рабочие теперь работали бы для капиталиста 6 часов вместо 5, а для себя 4 вместо 5.

[452] Отношение прибавочного труда к необходимому было

5:5 = J°° = 100%, теперь оно 6:4 = 150 : 100 = 150%.

Как и прежде применяется 20 человек в течение 10 часов, что составляет 200 часов; они по-прежпему приводят в движе­ние тот же постоянный капитал в 80 ф. ст. Стоимость совокуп­ного продукта по-прежнему = 120 ф. ст., количество аршин холста == 1 200, цена одного аршина холста равна 2 шиллин­гам, ибо в ценах производства вообще ничего не изменилось. Совокупный продукт (по стоимости) одного рабочего был равен 2 ф. ст., а 20-ти рабочих равен 40 ф. ст. Но если 5 часов необ­ходимого труда ежедневно в течение недели равны 20 ф. ст., то 4 часа равны 16 ф. ст., на которые он теперь покупает прежнее количество жизненных средств. Оплата 20 рабочих, каждый из которых теперь ежедневно выполняет только 4 часа необходи­мого труда, равна 16 ф. ст. вместо прежних 20. Переменный капитал уменьшился с 20 до 16 ф.. ст., но он по-прежнему при­водит в движение то же самое абсолютное количество труда. Однако это абсолютное количество труда делится на части иначе. Раньше ^х/₂ оплачивалась и ¹/₂ не оплачивалась. Теперь из 10 часов 4 оплачиваются и 6 не оплачиваются, т. е. ²/₆ оплачи­ваются и ³ /_s не оплачиваются; или вместо отношения 5:5 — отношение 6:4, т.е. вместо нормы прибавочной стоимости в 100% норма в 150%. На 50% увеличилась норма приба­вочной стоимости. На аршин холста приходилось бы 3 ¹/₆ пен­са оплаченного и 4⁴/₅ пенса неоплаченного труда ткачей; это составляет ²⁴/₅ : ¹⁶/₆ или 24 : 16, как выше. Мы имели бы поэтому:

20

К. МАРКС

Здесь мы замечаем, что сумма прибавочной стоимости состав­ляет только 24, вместо 28, как в примере II. Но если бы в при­мере III также затратить переменный капитал в 20 ф. ст., то совокупное количество приложенного труда возросло бы, ибо оно остается неизменным, когда расходуется переменный ка­питал в 16 ф. ст. Оно, следовательно, поднялось бы на ¹/₄, так как 20 ф. ст. на ¹/₄ больше 16. Повысилось бы совокупное коли­ чество приложенного труда, а не только отношение прибавочного труда к оплаченному. Так как 16 при этой новой норме дают 40 ф. ст., то 20 дают 50 ф. ст., из которых 30 ф. ст. прибавочная стоимость. Если 40 ф. ст. равны 200 часам, то 50 ф. ст. были бы равны 250 часам. И если 200 часов приводили в движение 80 с, то 250 часов — 100 с. Если, наконец, за 200 часов производят 1 200 аршин холста, то за 250 часов — 1 500 аршин холста. Расчет был бы, следовательно, такой:

Вообще следует заметить, что если вследствие понижения заработной платы (здесь — как следствие увеличенной произ­ водительной силы) необходимо меньше переменного капитала для применения того же количества труда, т.е. для применения того же количества труда с большей выгодой для капитала,

ГЛ. VI . РЕЗУЛЬТАТЫ НЕПОСРЕДСТВЕННОГО ПРОЦЕССА ПРОИЗВОДСТВА 21

благодаря тому, что оплаченная часть этого же количества умень­шается по сравнению с неоплаченной, то в тех случаях, когда капиталист продолжает вкладывать прежнюю сумму перемен­ного капитала, он выигрывает вдвойне, так как он получает не только повышенную норму прибавочной стоимости на преж­нюю общую сумму, но и эксплуатирует при этой повышенной норме прибавочной стоимости большее количество труда, хотя его переменный капитал и не возрос в своей величине. [453] Итак, мы выяснили:

1)         при изменяющихся товарных ценах норма и масса при­ бавочной стоимости могут оставаться постоянными; и

2)         при постоянных товарных ценах норма и масса приба­вочной стоимости могут изменяться.

Товарные цены вообще, как это было показано при рассмо­трении производства прибавочной стоимости, влияют на нее лишь поскольку они входят в издержки воспроизводства ра­бочей силы и влияют таким образом на ее собственную стои­мость; воздействие, которое в более краткие периоды может быть парализовано противоположными влияниями.

Из пункта 1) следует, что вытекающее из развития произ­ водительной силы труда понижение товарных цен, удешевление товаров, — оставляя в стороне ту часть товаров, которая своим удешевлением удешевляет самое рабочую силу (или, наоборот, их вздорожание удорожает рабочую силу), — озна­чает, что в отдельных товарах материализовано меньше труда, или что то же самое количество труда выражается в большем количестве товаров, вследствие чего на отдельный товар прихо­дится меньшая кратная часть труда; но это удешевление само по себе не означает, что изменяется пропорциональное деление заключающегося в каждом отдельном товаре труда на оплачен­ ный и неоплаченный. Два выведенных выше закона действитель­ны вообще для всех товаров, следовательно, и для тех, кото­ рые не входят, прямо или косвенно, в воспроизводство рабочей силы, удешевление или вздорожание которых, следовательно, безразлично для определения стоимости самой рабочей силы.

Из пункта 2) следует (смотри примеры /// и П1-а), что хотя товарные цены остаются теми же и производительная сила живого труда, применяемого непосредственно в той отрасли производства, результатом которой являются эти товары, ос­тается той же, норма и масса прибавочной стоимости могут уве­личиваться. (Можно было бы точно так же развить обратное, что они могут уменьшаться, если сокращается совокупный ра­бочий день или возрастает, вследствие вздорожания других товаров, необходимое рабочее время при неизменном рабочем

22

К. МАРКС

дне.) Это происходит потому, что переменный капитал данной величины может применять весьма неравные количества труда данной производительной силы (а товарные цены оста­ются неизменными, пока не изменяется производительная сила труда) или переменный капитал изменяющейся величины при­меняет равные количества труда данной производительной силы. Короче, переменный капитал определенной величины стоимости отнюдь пе приводит в движение всегда одни и те же количества живого труда; поэтому, поскольку он рассматри­вается как простой символ тех количеств труда, которые он приводит в движение, он есть символ переменной величины.

Это последнее замечание — (к пункту 2) и 2-й закон) пока­зывает, что товар, как продукт капитала, как кратная состав­ная часть капитала, как носитель капитала, который увели­чился в стоимости и поэтому заключает в себе кратную часть произведенной капиталом прибавочной стоимости, должен рас­сматриваться иначе, чем мы его рассматривали раньше, в нача­ле нашего исследования отдельного самостоятельного товара.

(Когда мы говорим о товарных ценах, то всегда предпола­гается, что совокупная цена произведенной капиталом массы товара равна совокупной стоимости этой массы, и поэтому цена кратной части отдельного товара равна кратной части этой совокупной стоимости. Цена здесь вообще только — де­нежное выражение стоимости. Цены, отличные от стоимостей, вообще до сих пор в нашем изложении не рассматривались.)

[454]⁸ Мы видели, что капиталистическое производство есть производство прибавочной стоимости и как такое производство прибавочной стоимости (при накоплении) оно есть вместе с тем производство капитала и производство и воспроизводство всего капиталистического отношения во все более расширенном (уве­личенном) масштабе. Но прибавочная стоимость производится лишь как часть товарной стоимости, она выражается в опреде­ленном количестве товара или прибавочного продукта. Капитал производит прибавочную стоимость и воспроизводит себя са­мого только как производитель товаров. Поэтому мы должны прежде всего вновь заняться товаром как его непосредственным продуктом. По, как мы видели, товары, рассматриваемые с точки зрения их формы (их экономической определенности формы) суть неполный результат. Они должны предварительно проделать известные превращения формы — они должны опять войти в процесс труда, в котором они проделывают эти пре­вращения формы, — прежде чем они снова смогут функциони­ровать как богатство, в форме ли денег или как потребительные стоимости. Итак, мы должны теперь детальнее рассмотреть

ГЛ. VI . РЕЗУЛЬТАТЫ НЕПОСРЕДСТВЕННОГО ПРОЦЕССА ПРОИЗВОДСТВА 23

товар как ближайший результат капиталистического процесса производства, а затем дальнейшие процессы, которые он дол­жен пройти. (Товары суть элементы капиталистического про­изводства и товары суть продукт последнего, суть форма, в которой капитал выступает снова в конце процесса произ­водства.)

Отдельный товар — как продукт капитала, на деле как элементарная часть воспроизведенного и увеличившегося в сто­имости капитала, — обнаруживает свое отличие от отдельного товара, из которого мы исходили как из предпосылки образо­вания капитала, от товара, рассматриваемого самостоятельно, еще в том, — кроме пункта, уже рассмотренного и касающегося определения цены, — что когда товар продается по своей цене, стоимость авансированного на его производство капитала не реализуется и тем более не реализуется созданная этим капи­талом прибавочная стоимость. Как простые носители капи­тала — не только материально, как части потребительной стои­ мости, из которой состоит капитал, но и как носители стоимости, из которой состоит капитал — товары могут продаваться по цене, соответствующей их стоимости, и тем не менее быть про­данными ниже их стоимости, как продукта капитала и как составных частей совокупного продукта, в котором теперь прежде всего существует увеличивший свою стоимость капитал.

В вышеприведенном нами примере капитал в 100 ф. ст. воспроизводился в 1 200 аршинах холста ценой в 120 ф. ст.

с

Согласно ранее данному объяснению и так как мы имели 80,

v m

20, 20, мы можем представить дело так, что 80 ф. ст. постоянного капитала представлены в 800 аршинах холста или в ²/₃ сово­купного продукта; 20 ф. ст. переменного капитала или заработ­ная плата — в 200 аршинах холста или в ^х/_в совокупного про­дукта и 20 ф. ст. прибавочной стоимости — также в 200 арши­ нах холста или в последней ¹/₆ всего продукта. Если же не один аршин, а, например, 800 аршин холста продаются по их цене, равной 80 ф. ст., а две другие части не могут быть проданы, то даже из первоначальной стоимости капитала в 100 ф. ст. было бы воспроизведено только */₈. Как носители совокупного капитала, т. е. как единственный действенный продукт сово­купного капитала в 100 ф. ст., 800 аршин холста были бы про­даны ниже их стоимости, именно на ¹/₃ ниже их стоимости, так как стоимость совокупного продукта равна 120, и 80 ф. ст. равны только ² /_s всего продукта, а недостающее количество стоимости в 40 ф. ст. равно остальной ¹/_а этого продукта. Эти 800 аршин холста, рассматриваемые сами по себе, могли

24

К. МАРКС

бы также быть проданы выше своей стоимости и были бы все-таки, как носители всего капитала, проданы по их стоимости, например, если они сами были бы проданы за 90 ф. ст., а осталь­ные 400 аршин холста — только за 30 ф. ст. Но мы вовсе не намерены касаться продажи отдельных частей товарной массы выше или ниже их стоимости, так как согласно нашему предпо­ложению товары вообще продаются по их стоимости.

[455] Здесь речь идет не только о том, что товары продаются по своей стоимости, как это имело место при анализе самостоя­ тельного товара, но и о том, что они продаются по своей стои­мости (цене) как носители авансированного на их производство капитала и поэтому как кратная часть совокупного продукта капитала. Если из этого совокупного продукта, 1 200 аршин холста, равные 120 ф. ст., будет продано лишь 800 аршин, то эти 800 аршин холста представляют не ²/₃ совокупной стоимости, а всю совокупную стоимость, и представляют, следовательно, стоимость в 120 ф. ст., а не в 80 ф. ст., и отдель-

80 8 4 2 » о

ныи товар не равен «00 ~ 80 ⁼ 40 ⁼ 20 *" ^ст,=2 шилл.,

120 12 3 ^{а =} 800 ⁼ Ш~ 20 ~ ^ шиллингам. Таким образом, отдельный

товар продавался бы на 50% дороже, если бы он продавался за 3 шиллинга вместо 2. Как кратная часть произведенной со­вокупной стоимости отдельный товар должен продаваться по своей цене и, стало быть, как кратная часть проданного сово­купного продукта. Он должен быть продан не как самостоятель-

1 ныи товар, а, например, как -Гщ) совокупного продукта, стало

1199 быть, как дополнение к остальным ;пщ. Дело заключается

в том, чтобы отдельный товар продавался по своей цене, по­множенной на количество, которое является знаменателем его как кратной части.

(Отсюда уже само собой вытекает, что необходимо постоян­ ное расширение рынка, так как с развитием капиталистичес­ кого производства и с соответствующим ему удешевлением товара растет его масса, растет количество товаров, которые должны быть проданы; это — потребность для капиталистического спо­соба производства. Но этот пункт скорее относится к следую­щей книге.) (Этим объясняется также, почему, если капиталист продает, например, 1 200 аршин холста по 2 шиллинга за ар­шин, он не мог бы поставить по этой цене 1 300 аршин холста. Ибо добавочные 100 аршин, может быть, потребовали бы над­лежащих изменений [Vorkehrungen] в постоянном капитале и т. д., которые были бы оправданы этой ценой при добавочном

ГЛ. VI . РЕЗУЛЬТАТЫ НЕПОСРЕДСТВЕННОГО ПРОЦЕССА ПРОИЗВОДСТВА 25

производстве в 1 200 аршин, а не при производстве в 100 ар­шин холста и т. д.)

Отсюда видно, как товар, как продукт капитала, отличает­ ся от отдельного товара, рассматриваемого самостоятельно, и это различие будет все более и более обнаруживаться и все более и более влиять и на реальное определение цены товаров, чем дальше мы будем прослеживать процесс капиталистического производства и обращения.

Пункт, на который я здесь, однако, еще специально хочу обратить внимание, следующий:

В главе II, параграфе 3 этой первой книги⁸ мы видели, как различные части стоимости продукта капитала — стоимость постоянного капитала, стоимость переменного капитала и при­бавочная стоимость — с одной стороны, представляются, пов­торяются в своих пропорциональных частях в каждом отдель­ ном товаре как кратной части произведенной совокупной по­требительной стоимости и как кратной части произведенной совокупной стоимости; как, с другой стороны, совокупный продукт может быть разделен на известные части, доли произ­ веденной потребительной стоимости, предмета, из которых одна часть представляет лишь стоимость постоянного капитала, другая — лишь стоимость переменного капитала, третья, на­конец, — лишь прибавочную стоимость. Хотя оба эти выраже­ния, как было показано раньше, по существу тождественны, они противоречивы в способе их выражения. Ибо в последнем понимании отдельные товары, принадлежащие к первой части, воспроизводящей только стоимость постоянного капитала, вы­ступают так, как будто они выражают только овеществленный до процесса производства труд. Следовательно, например, 800 аршин холста, равные 80 ф. ст., равные стоимости аванси­рованного постоянного капитала, представляют только стои­мость потребленной льняной пряжи, масла, угля, машин и т. д., но не представляют никакой части стоимости вновь приложенного труда ткача, между тем как, с другой стороны, рассматриваемый как потребительная стоимость, каждый аршин холста, кроме содержащегося в нем льна и т. д., содер­жит определенное количество труда ткача, которое именно придало ему форму холста, и в своей цене в 2 шиллинга содер­жит 16 пенсов, воспроизводящих потребленный им постоянный капитал, 4 пенса, возмещающих заработную плату, и 4 пенса — материализованный в нем неоплаченный труд. Это кажущееся противоречие, — неумение разрешить его, как увидим позже, дало повод к фундаментальным ошибкам в анализе, — с пер­вого взгляда совершенно сбивает с толку того, кто имеет в виду

26

К. МАРКС

только цену отдельного товара, сбивает с толку так же, как не­сколько ранее выставленное положение, что отдельный товар или определенная доля совокупного продукта может прода­ваться по своей цене ниже своей цены, выше своей цены по своей цене и даже выше своей цены ниже своей цены. Пример этой путаницы — Прудон ⁷.

(Цена одного аршина холста в вышеприведенном примере определяется не изолированно, а как кратной части совокупного продукта.)

[456] (Вышесказшшое об определении г^ены я изложил ранее; мо­ жет быть, отдельные положения оттуда следует включить сюда).

Первоначально мы брали отдельный товар самостоятельно, как результат и прямой продукт определенного количества труда. Теперь, когда он — результат, продукт капитала, дело изменяется формально (позже действительно в ценах производства) таким образом: произведенная масса потреби­тельных стоимостей представляет количество труда, равное стоимости заключенного в продукте и потребленного по­стоянного капитала (определенного количества овеществленного труда, переданного им продукту) плюс обмененное на перемен­ный капитал количество труда, одна часть которого возмещает стоимость переменного капитала, а другая образует прибавоч­ ную стоимость. Если содержащееся в капитале рабочее время, выраженное в деньгах, равно 100 ф. ст., из которых 40 ф. ст. составляют переменный капитал, а норма прибавочной стои­мости равна 50%, то совокупная масса содержащегося в про­дукте труда выражается в 120 ф. ст. Прежде чем товар может войти в обращение, его меновая стоимость должна быть пред­варительно превращена в цену. Поэтому, если совокупный продукт не есть один неделимый предмет, когда весь капитал воспроизводится в единичном товаре, как например, дом, то капитал должен исчислить цену отдельного товара, т. е. вы­разить меновую стоимость отдельного товара в счетных день­гах. В зависимости от различной производительности труда совокупная стоимость в 120 ф. ст. будет делиться на большее или меньшее количество продуктов; следовательно, цена от­дельного товара будет представлять, в обратном отношении к общему количеству товаров, большую или меньшую кратную часть 120 ф. ст. на единицу товаров. Например, если совокупный продукт = 60 тоннам угля, то 60 тонн = 120 ф. ст. = 2 ф. Ст.

120 , __

за тонну = ид ф. ст.; если продукт равен 7о тоннам, то тон-

120 на = -—- — 1 ф. ст. 12 шилл.; если продукт равен 240 тоннам,

ГЛ. VI . РЕЗУЛЬТАТЫ НЕПОСРЕДСТВЕННОГО ПРОЦЕССА ПРОИЗВОДСТВА 27

120 12 1 , _т ,

^{т0 =} 2Л) ⁼ 24 ⁼ ~2~ *• ^ст" ^{и т}' ^Д- ^^так' Ч^ена отдельного това-

совокупная цена продукта

ра = -г—------------------- -—-—, т. е. совокупная цена, разделен-

^г общее количество продуктов ^J ^ ' ^г "

ная на общее количество продуктов, которое измеряется раз­ личными мерами, соответственно потребительной стоимости продукта.

Если, таким образом, цена отдельного товара = совокупной цене массы товаров (числа тонн), произведенной капиталом в 100 ф. ст., разделенной на общее количество товаров (в данном случае число тонн), то, с другой стороны, общая цена совокуп­ного продукта равна цене отдельного товара, умноженной на общее число произведенных товаров. Если с ростом произво­дительности труда возрастает масса товаров, следовательно, и их количество, то цена отдельного товара падает. Обратное происходит, когда производительность понижается; тогда один фактор — цена — повышается, а другой фактор — количество— уменьшается. Пока затраченное количество труда неизменно, оно выражается в неизменной совокупной цене в 120 ф. ст., сколько бы из нее ни приходилось на отдельный товар в зави­ симости от его количества, изменяющегося в зависимости от производительности труда.

Если часть цены, которая приходится на отдельный про­дукт, — кратная часть совокупной стоимости — стала меньше вследствие большего количества продуктов, т. е. вследствие большей производительности труда, то меньше будет и прихо­дящаяся на него часть прибавочной стоимости, кратная часть совокупной цены, в которой выражается прибавочная стоимость в 20 ф. ст. и которая связана с продуктом. Но это не изменяет отношения той части цены отдельного товара, которая выра­жает прибавочную стоимость, к той части цены товара, которая представляет заработную плату или оплаченный труд.

Впрочем, при рассмотрении капиталистического процесса производства [обнаружилось], что, — оставляя в стороне удли­ нение рабочего дня, — с удешевлением товаров, определяющих стоимость рабочей силы, входящих в необходимое потребление рабочего, имеется налицо тенденция удешевлять самое рабо­чую силу и поэтому одновременно укорачивать оплаченную часть труда и удлинять неоплаченную при неизменной величине рабочего дня.

Следовательно, если при прежней предпосылке доля при­ бавочной стоимости в цене отдельного товара была пропорцио­нальна той доле, которую эта цена составляет в совокупной стоимости, в совокупной цене, то теперь, несмотря на падение

28

К. МАРКС

цены продукта, часть этой цены, выражающая прибавочную стоимость, будет возрастать. Но это происходит только потому, что вследствие роста производительности труда прибавочная стоимость занимает пропорционально большее место в сово­купной цене продукта. Та же самая причина, — возросшая производительность труда (обратное имело бы место при умень­шающейся производительности), вследствие которой то же количество труда, та же стоимость в 120 ф. ст. представляется в большей массе продуктов и поэтому цена отдельного товара понижается, — уменьшает стоимость рабочей силы. Поэтому хотя цена отдельного товара падает, хотя общее количество заключающегося в нем труда и, стало быть, его стоимость уменьшается, однако пропорциональная составная часть этой цены, состоящая из прибавочной стоимости, увеличивается, или в меньшем общем количестве труда, заключенном в от­дельном товаре, например, в отдельной тонне угля, заклю­чается большее количество неоплаченного труда, чем прежде, когда труд был менее производительным, масса продукта была меньше, цена отдельного товара — выше. В совокупной цене в 120 ф. ст. заключается теперь больше неоплаченного труда, а следовательно, его больше и в каждой кратной части этих 120 ф. ст.

[457] Подобные загадки сбили с толку Прудона, который обращает внимание только на цену отдельного, самостоятель­ ного товара, а не рассматривает товар как продукт совокупного капитала и поэтому не рассматривает той пропорции, в которой совокупный продукт делится мысленно ценами отдельного товара.

«Так как в торговле процент на капитал (это только носящая особоо название часть прибавочной стоимости) присоединяется к заработной плате рабочего, чтобы вместе с этой последней составить цену товара, то рабочий не может выкупить продукт своего собственного труда. Жить, работая — это такой принцип, который при господстве процента заключает в себе противоречие» («Gratuité du Crédit». Discussion entre M. Fr. Bastiat et M. Proudhon. Paris, 1850, p. 105).

Совершенно правильно. Чтобы разъяснить вопрос, предпо­ложим, что рабочий, «l'ouvrier», о котором здесь говорится, — это весь рабочий класс. Недельная сумма денег, которую он получает и на которую ему приходится покупать жизненные средства и т. д., расходуется на товары, цена которых, рассма­тривая каждый из них отдельно и все вместе, содержит кроме части, равной заработной плате, часть, равную прибавочной стоимости, часть которой, относительно небольшую пропор­циональную часть, может быть и составляет упоминаемый

ГЛ. VI . РЕЗУЛЬТАТЫ НЕПОСРЕДСТВЕННОГО ПРОЦЕССА ПРОИЗВОДСТВА 29

Прудоном процент. Как же может рабочий класс с его недель­ ным доходом, равным только заработной плате, купить массу товаров, равную заработной плате плюс прибавочная стои­мость? Так как недельная заработная плата, если рассматривать рабочий класс в целом, равна лишь недельной сумме жизнен­ных средств, то совершенно ясно, что рабочий на полученную им сумму денег не может купить необходимых жизненных средств. Ибо полученная им сумма денег равна недельной за­работной плате, выплаченной ему недельной цене его труда, между тем как цена еженедельно необходимых жизненных средств равна недельной цепе заключающегося в них труда плюс цене, в которой выражается неоплаченный прибавочный труд. Следовательно, «рабочий не может выкупить продукт своего собственного труда. Жить, работая» при этих предпо­ложениях заключает в себе поэтому «противоречие». Прудон совершенно прав, поскольку дело касается видимости. Но если он, вместо того, чтобы рассматривать товар самостоятельно, будет рассматривать его как продукт капитала, то он найдет, что недельный продукт распадается на одну часть, цена ко­торой, равная заработной плате, равная израсходованному в течение недели переменному капиталу, не содержит приба­вочной стоимости и т. д., и на другую часть, цена которой равна лишь прибавочной стоимости и т. д.; хотя цена товара заключает в себе все эти элементы и т. д., однако рабочий вновь покупает только лишь первую часть (причем для данной цели безразлично, что он при этой обратной покупке может быть обманут и его действительно обманывают лавочники и т. д.).

Так обычно обстоит дело с прудоновскими экономическими парадоксами, кажущимися глубокими и неразрешимыми. Они состоят в том, что путаницу, которую экономические явления вызывают в его голове, он изображает как закон явления.

(На деле его тезис еще хуже, потому что в нем заключается предположение, что истинная цена товара равна заключаю­щейся в нем заработной плате, равна заключающемуся в нем количеству оплаченного труда, а прибавочная стоимость, про­цент и т. д. есть лишь надбавка, произвольная, к этой истин­ной цене товара.)

Но еще хуже критика его со стороны вульгарной экономии. Например, господин Форкад (здесь¹' процитировать это место)⁸ обращает его внимание не только на то, что его тезис, с одной

¹¹ Forcade. [La guerre du socialisme. II. L'économie politique révolutionnaire et sociale. In: «Revue des deux Mondes», nouvelle série, tome XXrv. Paris, 1848, p. 998— 999.]

30

К. МАРКС

стороны, доказывает слишком много, так как, согласно этому тезису, рабочий класс вообще не мог бы существовать, но что он, с другой стороны, в выражении парадокса идет недоста­точно далеко, так как ведь цена товаров, которые рабочий покупает, кроме заработной платы плюс процент и т. д. вклю­ чает также и сырой материал и т. д. (короче — элементы цены постоянного капитала). Совершенно правильно, Форкад. Но что же дальше? Форкад показывает, что проблема в действи­тельности еще труднее, чем в том виде, как ее ставит Прудон, и это для него является основанием не решать ее даже в том объеме, как ее поставил Прудон, а отделаться от нее ничего не говорящей фразой ⁹ (см. примечание № 1).

[458] В сущности в манере Прудона хорошо то, что когда он с софистическим самодовольством открыто выражает пута­ницу экономических явлений в противоположность вульгар­ным экономистам, которые стараются ее затушевать, но не способны ее понять, их теоретическое убожество вытаскивается на свет. Так, господин В. Фукидид Рошер ¹⁰ называет «Qu'est-ce que la propriété?» Прудона «запутанной и запутывающей» ^и. В слове «запутывающая» выражается чувство бессилия вуль­гарной экономии справиться с этой путаницей. Вульгарная экономия неспособна разрешить противоречия капиталисти­ческого производства даже в той запутанной, поверхностной и софистической форме, в какой их трактует Прудон и обруши­ вает на голову этих экономистов. Вульгарной экономии больше ничего не остается, как апеллировать от теоретически непрео­долимой для нее софистики к «простому» здравому смыслу и ссылаться на то, что ведь все-таки дела идут своим порядком. Прекрасное утешение для людей, которые выдают себя эа «теоретиков».

(N. В. Все это о Прудоне лучше, пожалуй, поместить в третьей главе 2-й книги или еще позже.)

Теперь разрешена вместе с тем трудность, о которой говори­ лось в главе первой. Если товары, составляющие продукт ка­ питала, продаются по ценам, определяемым их стоимостью, если, следовательно, весь класс капиталистов продает товары по их стоимости, то каждый реализует прибавочную стоимость, т. е. он продает часть стоимости товаров, которая ему ничего не стоила, которую он не оплатил. Таким образом, прибыль, которую они получают, достигается не взаимным обманом, — этот последний может состоять только в том, что один отхва­ тывает у другого часть приходящейся тому прибавочной стои­мости, — не тем, что они продают друг другу товары выше их стоимости, а тем, что они продают их друг другу по их стой-

ГЛ. VI . РЕЗУЛЬТАТЫ НЕПОСРЕДСТВЕННОГО ПРОЦЕССА ПРОИЗВОДСТВА 31

мости. Эта предпосылка, что товары продаются по ценам, соответствующим их стоимостям, составляет основу также ис­ следований, содержащихся в следующей книге.

Ближайший результат непосредственного капиталистиче­ ского процесса производства, его продукт, это — товары, в цене которых не только возмещается стоимость авансированного, потребленного во время их производства капитала, но вместе с тем материализован, овеществлен, как прибавочная стоимость, потребленный во время их производства прибавочный труд. Как товар продукт капитала должен войти в процесс обмена товаров и тем самым не только войтп в действительный обмен веществ, но вместе с тем проделать те превращения формы, которые мы изобразили, как метаморфозы товаров. Поскольку дело касается только формальных превращений — превра­щения этих товаров в деньги и их обратного превращения в товары, — то этот процесс уже изображен в том, что мы на­звали «простым обращением», т. е. обращением товаров, как таковых. Но эти товары являются теперь вместе с тем носителями капитала; они теперь самый капитал, увеличившийся в стои­мости, чреватый прибавочной стоимостью. И в этом отноше­нии их обращение, которое теперь вместе с тем есть процесс воспроизводства капитала, включает в себя дальнейшие опре­деления, которые были чужды абстрактному рассмотрению то­варного обращения. Поэтому теперь нам предстоит рассмот­реть обращение товаров как процесс обращения капитала. Это делается в следующей книге.

[459] 2) КАПИТАЛИСТИЧЕСКОЕ ПРОИЗВОДСТВО КАК ПРОИЗВОДСТВО ПРИБАВОЧНОЙ СТОИМОСТИ

Поскольку капитал выступает еще только в своих элемен­тарных формах, как товар или деньги, капиталист выступает в уже известных характерных формах владельца товаров или владельца денег. Но вследствие этого последние сами по себе столь же мало суть капиталисты, как товар и деньги сами по себе — капитал. Подобно тому как товар или деньги только при определенных предпосылках превращаются в капитал, так и владельцы товаров и владельцы денег только при тех же самых предпосылках превращаются в капиталистов.

Первоначально капитал выступал как деньги, которым над­лежит превратиться в капитал или которые еще только ôuvà-(iei * капитал.

* — потенциально. Ред.

32

к. млеке

Экономисты, с одной стороны, делают ошибку, отожествляя эти элементарные формы капитала — товар и деньги — как таковые с капиталом, а с другой стороны, они делают ошибку, объявляя капиталом его способ существования в виде потреби­тельной стоимости — средства труда — как таковой.

В своей первой, предварительной (так сказать) форме как деньги (как исходный пункт образования капитала) капитал существует еще только как деньги, т. е. как сумма меновых стоимостей в самостоятельной форме меновой стоимости, в его денежном выражении. Но эти деньги должны увеличить свою стоимость. Меновая стоимость должна послужить тому, чтобы создать больше меновой стоимости. Величина стоимости должна расти, т. е. наличная стоимость должна не только со­храниться, но и создать прирост, А стоимости, прибавочную стоимость, так чтобы данная стоимость, данная сумма денег представлялась как флюэнта, а прирост — как флюксия ¹². Мы вернемся к этому самостоятельному денежному выражению капитала при рассмотрении процесса его обращения. Здесь, где мы имеем дело пока еще с деньгами в качестве исходного пункта непосредственного процесса производства, достаточно одного-единственного замечания: капитал здесь существует еще только как данная сумма стоимости = Д (деньги), в ко­торой всякая потребительная стоимость стерта, стало быть, в форме денег. Величина этой суммы стоимости ограничена размером или количеством денежной суммы, которая должна превратиться в капитал. Следовательно, эта денежная сумма становится капиталом благодаря тому, что ее величина увеличи­вается, что она превращается в переменную величину, что она с самого начала есть флюэнта, и должна предполагать флюксию. Лишь в себе эта денежная сумма есть капитал, т. е. по своему назначению, только потому что она должна применяться, расхо­доваться таким способом, который имеет целью ее увеличение, потому что она расходуется с целью ее увеличения. Если это по отношению к наличной сумме стоимости или денежной сумме проявляется как ее назначение, ее внутренняя движущая сила, тенденция, то по отношению к капиталисту, т. е. владельцу этой денежной суммы, в руках которого она должна выполнить эту функцию, — как намерение, цель. В этом первоначально простом стоимостном или денежном выражении капитала (того, что должно стать капиталом), где абстрагировано всякое от­ношение к потребительной стоимости, где она отпала, отпадают также и всякое нарушающее вмешательство и впоследствии запутывающие случайные факторы действительного процесса производства (производство товаров и т. д.), и в столь же абст-

ГЛ. VI . РЕЗУЛЬТАТЫ НЕПОСРЕДСТВЕННОГО ПРОЦЕССА ПРОИЗВОДСТВА 33

рактно простом виде обнаруживается и характерная специфи­ческая природа капиталистического процесса производства. Если первоначальный капитал есть сумма стоимости, рав­ная х, то здесь эта цель и этот х становится капиталом благо­даря тому, что он превращается в х + Ах, т. е. в денежную сумму или сумму стоимости, равную первоначальной сумме стоимости плюс излишек сверх первоначальной суммы стои­мости, в данную денежную величину плюс добавочные деньги, в данную стоимость плюс прибавочная стоимость. Таким обра­ зом, производство прибавочной стоимости, включающее в себя сохранение первоначально авансированной стоимости, вы­ ступает как определяющая цель, движущий интерес и конечный результат капиталистического процесса производства, как то, благодаря чему первоначальная стоимость превращается в ка- питал. Как это достигается, действительная процедура этого превращения х ъ х -\- Ах, ничего не изменяет в цели и резуль­тате процесса. Впрочем, и без капиталистического процесса производства х может превращаться в х + Да;, но не при дан­ном условии и предпосылке, когда конкурирующие члены общества выступают по отношению друг к другу как лица, которые противостоят друг другу лишь в качестве товаровла­дельцев и только в качестве таковых вступают друг с другом в контакт (это исключает рабство и т. д.), и, во-вторых, не при каком другом условии, когда общественный продукт произ­водится как товар. (Это исключает все формы, в которых для непосредственных производителей главной целью является потребительная стоимость, а в товар превращается лишь из­лишек продукта и т. д.)

[460] Эта цель процесса, в котором х превращается в х + Ах, показывает далее, каким путем должно идти исследование. Это выражение должно быть функцией переменной величины или должно превратиться в таковую во время процесса. С са­мого начала х, как данная сумма денег, есть постоянная вели­чина, прирост которой, следовательно, равен нулю. Следова­тельно, х должен в процессе превратиться в другую величину, содержащую переменный элемент. И речь идет о том, чтобы найти эту составную часть и вместе с тем показать, путем каких опосред­ствовании первоначально постоянная величина становится пе­ременной. Так как, — как обнаруживается далее при рассмо­ трении действительного процесса производства, — часть х в свою очередь обратно превращается в постоянную величину, а имен­но в средства труда, которые составляют часть стоимости х лишь в форме определенных потребительных стоимостей, а не в их денежной форме, перемена, которая ничего не изменяет

34

К. МАРКС

в постоянной природе величины стоимости, вообще ничего не изменяет в этой части, поскольку она есть меновая стоимость, то х представляется в процессе как с (постоянная величина) + v (переменная величина) = с + v. Теперь же разница А (с + v ) = — с + (v + Av), а так как разница с = О, то она = (у + Д^К То, что первоначально представлялось как Ах, в действитель­ ности есть, следовательно, Av. И отношение этого прироста первоначальной величины х к той части х, прирост которой он составляет в действительности, долншо быть (Av = Ах (так

как Ах = Аг;)), -—=—, что на деле есть формула для нормы

прибавочной стоимости.

Так как совокупный капитал К = с + v, где с постоянно и v переменно, то К можно рассматривать как функцию v . Если v возрастает на Av, то К становится равной К'.

Итак, мы имеем:

1)         К = с + v.

2)         К' = с + (v + Av).

Вычитая уравнение 1) из уравнения 2), получаем разность К' — К, прирост К = АК.

3)         К' — К = с + v + Av — с — v = Av.

4)         AK = Дг;.

Следовательно, получается 3) и поэтому 4): АК = Av. Но К' минус К равно величине, на которую изменилось К(=АК), равно приросту К пли АК, следовательно 4). Или прирост сово­купного капитала равен приросту переменной части капитала, так что Ас или изменение постоянной части капитала равно 0. Следовательно, постоянный капитал в этом исследовании отно­сительно АК или Av предполагается равным нулю, т. е. не должен приниматься во внимание.

Пропорция, в какой возросло v = -- (норма прибавочной

стоимости). Пропорция, в какой возросло К = y~~ZT~

(норма прибыли).

Таким образом, подлинная, специфическая функция капитала как капитала есть производство прибавочной стоимости, ко­торое, как будет показано позже, есть не что иное, как произ­ водство прибавочного труда, присвоение в действительном про­цессе производства неоплаченного труда, который представ­ляется, овеществляется как прибавочная стоимость.

Далее оказалось, что для превращения х в капитал, в х + Ах, необходимо, чтобы стоимость или сумма денег х пре­вратилась в факторы процесса производства, прежде всего

ГЛ . VI . РЕЗУЛЬТАТЫ НЕПОСРЕДСТВЕННОГО ПРОЦЕССА ПРОИЗВОДСТВА 35

в факторы действительного процесса труда. В известных отрас­лях промышленности бывает, что часть средств производства — предмет труда — не имеет никакой.стоимости, не есть товар, хотя и есть потребительная стоимость. В этом случае часть х превращается только в средства труда, а предмет труда, посколь­ ку речь идет о превращении ж, т. е. о закупке входящих в про­цесс труда товаров на х, исключается из закупок средств про­изводства. Один фактор процесса труда, предмет труда, здесь равен 0, поскольку речь идет о стоимости. Но мы рассматриваем вопрос в полной форме, где и предмет труда — товар. В том случае, когда этого нет, этот фактор, поскольку речь идет о стои­мости, принимается равным нулю и в расчет вносится по­правка.

Подобно тому как товар есть непосредственное единство потребительной стоимости и меновой стоимости, так и процесс производства, который есть процесс производства товаров, представляет собой непосредственное единство процесса труда и процесса увеличения стоимости. Подобно тому как товары, т. е. непосредственные единства потребительной стоимости и меновой стоимости, выходят из процесса как результат, как продукт, так они и входят в него как образующие его элементы. Вообще из процесса производства никогда не может выйти ничего такого, что не входило в него в форме условий производства.

Превращение авансированной суммы денег, которая должна увеличиться и превратиться в капитал, в факторы процесса производства, есть акт товарного обращения, процесса обмена, и распадается он на ряд покупок. Следовательно, этот акт про­исходит еще вне непосредственного процесса производства. Он является лишь его введением, но он есть его необходимая предпосылка, и когда мы рассматриваем не непосредственный процесс производства, а капиталистическое производство в це­лом и в его непрерывности, то это превращение денег в фак­торы процесса производства, закупка средств производства и рабочей силы, образует в свою очередь имманентный момент совокупного процесса.

[461] Если же мы рассмотрим форму капитала внутри непосредственного процесса производства, то увидим, что ка­питал, как и простой товар, имеет двойственную форму потре­ бительной стоимости и меновой стоимости. Но в обе формы входят дальнейшие определения, которые отличны от опреде­лений простых, самостоятельно рассматриваемых товаров, суть более развитые определенности.

Что касается прежде всего потребительной стоимости, то ее особое содержание, ее дальнейшая определенность были

36

К. МАРКС

совершенно безразличны для определения понятия товара. Пред­мет, который должен был быть товаром и поэтому носителем меновой стоимости, должен удовлетворять какую-либо обще­ственную потребность, следовательно, обладать какими-либо полезными свойствами. Voilà tout *. Иначе обстоит дело с по­требительной стоимостью товаров, функционирующих в про­цессе производства. Благодаря природе процесса труда сред­ства производства распадаются прежде всего на предметы труда и средства труда, или детальнее, на сырье, с одной стороны, инструменты, вспомогательные материалы и т. д. — с дру­гой. Это — определения формы потребительной стоимости, которые возникают из природы самого процесса труда, и та­ким образом — в отношении средств производства — потре­бительная стоимость получает дальнейшее определение. Опре­деление формы потребительной стоимости само становится здесь существенным для развития экономического отношения, экономической категории.

В дальнейшем, однако, в процессе труда входящие в него потребительные стоимости распадаются на два строго разгра­ниченных в понятии момента и противоположности (точно так же, как указано выше, это происходит с вещными средствами производства), на одной стороне, вещные средства производ­ства, объективные условия производства, на другой — дей­ствующая рабочая сила, целесообразно проявляемая рабочая сила, субъективное условие производства. Это — дальнейшая определенность формы капитала, поскольку он выступает sub specie ** потребительной стоимости внутри непосред­ственного процесса производства. В простом товаре опре­деленный целесообразный труд — прядение, ткачество и т. д.— воплощен, овеществлен в пряже, в ткани и т. д. Целесообраз­ная форма продукта есть единственный след, оставленный целесообразным трудом, и даже этот след может быть стерт, если продукт имеет форму продукта природы, как скот, пше­ница и т. д. В товаре потребительная стоимость выступает как нечто очевидное, как то наличное, что в процессе труда прояв­ляется лишь как продукт. Отдельный товар па доле есть го­товый продукт, позади которого лежит процесс его возникно­вения, продукт, в котором фактически преображен тот процесс, благодаря которому в нем воплотился, овеществился особый полезный труд. В процессе производства возникает товар. Он постоянно отрывается от процесса как продукт, так что са-

* — Вот и все. Ред.

♦* — в качестве. Ред.

ГЛ. VI . РЕЗУЛЬТАТЫ НЕПОСРЕДСТВЕННОГО ПРОЦЕССА ПРОИЗВОДСТВА 37

мый продукт выступает лишь как момент этого процесса. Часть потребительной стоимости, в которой капитал выступает внутри процесса производства, есть сама живая рабочая сила, но как рабочая сила определенной, соответствующей особой потребительной стоимости средств производства спецификации и как действующая рабочая сила, как целесообразно проявляю­щаяся рабочая сила, которая делает средства производства вещными моментами своей деятельности и превращает их таким образом из первоначальной формы их потребительной стоимо­ сти в новую форму продукта. Сами потребительные стоимости проделывают поэтому внутри процесса труда действительный процесс превращения, будь то механического, химического или физического характера. В то время как в товаре потребительная стоимость есть данная вещь с определенными свойствами, здесь она есть превращение функционирующих как сырье и сродства труда вещей, потребительных стоимостей, посредством дей­ствующего через них и в них живого труда, который именно и есть рабочая сила actu *, в потребительную стоимость изме­ненного образа — в продукт. Итак, форма, которую капитал, как потребительная стоимость, принимает в процессе труда, распадается, во-первых, на разобщенные в понятии и взаимно связанные средства производства, во-вторых, на [462] соот­ветствующее понятию, из природы процесса труда вытекающее разделение между объективными условиями труда (средствами производства) и субъективными условиями труда, целесооб­разно действующей рабочей силой, т. е. самим трудом. А, в-третьих, если рассматривать процесс в целом, потребительная стоимость капитала выступает здесь как производящий по­требительную стоимость процесс, в котором средства произ­водства функционируют соответственно этой специфической определенности, как средства производства целесообразно дей­ ствующей, соответствующей их определенной природе, спе­ цифической рабочей силы. Или совокупный процесс труда как таковой, в живом взаимодействии его объективных и субъек­тивных моментов, выступает как совокупный образ потреби­тельной стоимости, т. е. как реальный образ капитала в процессе производства.

Процесс производства капитала есть прежде всего, если рас­сматривать его реальную сторону — или если рассматривать его как процесс, который благодаря полезному труду над по­требительными стоимостями образует новые потребительные стоимости, — действительный процесс труда. Его моменты как

— в действительности, на деле. Ред.

38

К. МАРКС

такового, его определенные, соответствующие его понятию составные части суть моменты и составные части процесса труда вообще, всякого процесса труда, на какой бы ступени эконо­мического развития и на базисе какого бы способа производства он ни происходил. Следовательно, так как реальный образ или образ объективных потребительных стоимостей, из которых состоит капитал, его материальный субстрат, есть неизбежно образ средств производства,— средств труда и предметов тру­да, — которые служат для производства новых продуктов; далее, так как в процессе обращения, в форме товаров, следо­вательно, во владении капиталиста как товаровладельца, эти потребительные стоимости уже имеются налицо (на рынке), до того, как они функционируют соответственно их специфи­ческой цели в процессе труда; следовательно, так как капи­тал, — поскольку он представляется в объективных условиях труда, — по своей потребительной стоимости состоит из средств производства, т. е. сырья, вспомогательных материа­лов и средств труда, — инструментов, строений, машин и т. д., то отсюда делается вывод, что все средства производства ôuvâfiei *, и поскольку они функционируют как средства производства, суть капитал actu **, и что поэтому капитал есть необходимый момент человеческого процесса труда вообще, не­зависимо от какой бы то ни было его исторической формы, и, стало быть, есть нечто вечное, обусловленное природой чело­веческого труда. Точно так же делается другой вывод: так как процесс производства капитала есть вообще процесс труда, то и процесс труда как таковой, процесс труда при всех обществен­ных формах, есть неизбежно процесс труда капитала. Таким образом, капитал рассматривается как вещь, которая играет в процессе производства известную вещную роль, роль, при­сущую ему как вещи. Здесь та же логика, на основании которой заключают, что так как деньги — золото, то золото само по себе есть деньги, что так как наемный труд — труд, то всякий тр*уд неизбежно есть наемный труд. Таким образом тождество доказывается тем, что фиксируется тождественное всем про­цессам производства и не учитывают их специфических разли­чий. Тождество доказывается тем, что абстрагируются от раз­личий. В этом разделе мы еще вернемся к более обстоятельному рассмотрению этого важного, имеющего решающее значение пункта. Здесь пока ограничимся лишь следующим:

Во-первых: товары, которые капиталист купил, чтобы по­требить их в качестве средств производства в процессе производ-

* — потенциально. Ред. ** — в действительности, на деле. Ред.

ГЛ. VI . РЕЗУЛЬТАТЫ НЕПОСРЕДСТВЕННОГО ПРОЦЕССА ПРОИЗВОДСТВА 39

ства или в процессе труда, суть его собственность. Они на деле лишь его деньги, превращенные в товары, и они суть в такой же степени бытие его капитала, в какой им были деньги; даже в еще большей степени, поскольку они имеются в такой форме, в которой они действительно функционируют как капитал, т.е. как средство созидания стоимости, увеличения стоимости, т. е. ее умножения. Стало быть, эти средства производства суть капитал. С другой стороны, капиталист на другую часть аван­сированной суммы денег купил рабочую силу, рабочих; или, как показано в главе IV , это представляется таким образом, что он купил живой труд. Поэтому последний принадлежит ему точно так же, как и объективные условия процесса труда. Однако здесь все же обнаруживается следующее специфическое различие: действительный труд есть то, что рабочий действи­тельно дает капиталисту как эквивалент за превращенную в заработную плату часть капитала, за [463] покупную цену труда. Это есть затрата его жизненной силы, осуществление его производительных способностей, его движение, а не капи­талиста. Если рассматривать труд как личную функцию, в его реальности, то он суть функция рабочего, а не капиталиста. Если рассматривать рабочего с точки зрения обмена, он суть то, что капиталист получает от него в процессе труда, а не то, в качестве чего капиталист выступает по отношению к нему в процессе труда. Следовательно, это составляет противополож­ность объективным условиям труда, таким, как капитал и по­стольку как бытие капиталиста противопоставляются впутри самого процесса труда субъективному условию труда, самому труду или, точнее, рабочему, который работает. Таким образом, выходит, что как с точки зрения капиталиста, так и с точки зрения рабочего средство производства как бытие капитала, в качестве капитала, по самому существу, противопостав­ляется труду, т. е. другому элементу, в который превращается авансированный капитал, и поэтому и вне процесса произ­водства оно ôuvâfiei * выступает как специфический способ существования капитала. В дальнейшем это развивается, как обнаружится, отчасти из всеобщей природы капиталистиче­ского процесса увеличения стоимости (из роли, которую играют в нем средства производства как поглотитель живого труда), отчасти из развития специфически капиталистического спо­соба производства (в котором машина и т. д. становится дей­ ствительным властелином над живым трудом). Отсюда на основе капиталистического процесса производства это неразрывное

• — потенциально. Ред.

40

К. МАРКС

слияние потребительных стоимостей, в которых капитал существует в форме средств производства, и назначения этих средств производства, этих вещей, как капитала, который есть определенное общественное производственное отношение; точно так же как в рамках этого способа производства, для опутан­ных им лиц продукт сам по себе считается товаром. Это обра­зует базис для фетишизма политико-экономов.

Во-вторых: средства производства из процесса обращения входят в процесс труда как определенные товары, например, как хлопок, уголь, веретена и т. д. Они входят в него в образе потребительной стоимости, который они имели, пока они еще находились в обращении в качестве товаров. Войдя в про­цесс, они затем функционируют с соответствующими их потре­бительным стоимостям, им как вещам, вещно принадлежащими свойствами хлопка как хлопка и т. д. Но иначе обстоит дело с той частью капитала, которую мы называем переменной и которая лишь благодаря ее обмену на рабочую силу действи­тельно превращается в переменную часть капитала. Рассматри­ваемые по своему реальному образу, деньги — эта часть капи­тала, которую капиталист затрачивает на покупку рабочей силы, — представляют собой не что иное, как находящиеся на рынке (или при известных условиях выброшенные на рынок) жизненные средства, входящие в индивидуальное потребление рабочего. Деньги — лишь превращенная форма этих жизнен­ных средств, форма, которую рабочий, как только он получает деньги, вновь превращает в жизненные средства. Это превраще­ние, точно так же как и последующее потребление этих товаров как потребительных стоимостей, есть процесс, который непо­средственно не имеет ничего общего с непосредственным про­цессом производства, точнее, с процессом труда; напротив, он происходит вне последнего. Ведь одна часть капитала, а благо­даря этому и весь капитал, именно потому превращается в пе­ременную величину, что вместо денег, стоимости постоянной ве­личины, или жизненных средств, в которых они могут быть представлены, тоже стоимости постоянной величины, приобре­таются, напротив, в обмен на элемент, на живую рабочую силу, которая созидает стоимость и которая в качестве элемента, творящего стоимость, может быть больше или меньше, может выражаться как переменная величина; вообще при всех обстоя­тельствах она входит как фактор в процесс производства лишь как текучая, становящаяся — и поэтому содержащаяся в пере­менных границах — становящаяся величина, а не уже ставшая. Правда, в действительности само потребление жизненных средств рабочими может быть так же включено (заключено)

ГЛ. VI . РЕЗУЛЬТАТЫ НЕПОСРЕДСТВЕННОГО ПРОЦЕССА ПРОИЗВОДСТВА 41

в процесс труда, как заключено, например, в машинах потреб­ ление ими вспомогательных материалов; так что рабочий вы­ступает лишь как купленное капиталом орудие, которое для своего функционирования в процессе труда нуждается в по­треблении, в добавлении известного количества жизненных средств в качестве своих вспомогательных материалов. Это имеет место в большей или меньшей степени в зависимости от размера и жестокости эксплуатации рабочего. Однако в капита­листическом отношении это потребление не вкладывается в такое узкое понимание (дальнейшее мы увидим в разделе 3) ¹³ при воспроизводстве всего отношения).Обычно рабочий потреб­ ляет свои жизненные средства во время перерыва непосредст­ венного процесса труда, тогда как машина — во время своего функционирования (животное?). Если же рассматривать весь рабочий класс, то часть этих жизненных средств потребляется членами семьи, которые еще не работают или уже не работают. На деле, практически различие между рабочим и машиной мо­жет свестись, в том, что касается вспомогательных материалов и их потребления, к различию между животным и машиной. Однако это не необходимо и поэтому не входит в определение понятия капитала. Во всяком случае, затраченная на заработ­ную плату часть капитала выступает формально как часть, принадлежащая уже не капиталисту, а рабочему, как только она принимает свою реальную форму, форму входящих в по­требление рабочего жизненных средств. Следовательно, форма потребительной стоимости, которую эта часть капитала, стало быть, имеет как товар до своего вступления в процесс произ­ водства — как жизненные средства, — совершенно отлична от формы, которую она принимает внутри этого процесса и кото­ рая есть форма проявляющей себя в действии рабочей силы, а по­тому и самого живого труда. Таким образом, данное обстоя­тельство особенно отличает эту часть капитала от [464] той, которая имеет форму средств производства, и это опять-таки служит причиной того, что на основе капиталистического способа производства средства производства по самому своему существу, в отличие от жизненных средств и в противо­положность им, представляются сами по себе как капитал. Эта иллюзия — не говоря уже о том, что должно быть изложено позднее — исчезает просто потому, что форма потребительной стоимости, в которой капитал существует в конце процесса производства, есть форма продукта и этот продукт существует как в форме средств производства, так и в форме жизненных средств; следовательно, и те и другие в равной мере имеются налицо как капитал и, стало быть,

42

К. МАРКС

имеются налицо также в противоположность к живой рабочей силе.

Перейдем теперь к процессу увеличения стоимости.

В отношении меновой стоимости опять обнаруживается различие между товаром и находящимся в процессе увеличе­ния стоимости капиталом.

Меновая стоимость капитала, вступающего в процесс про­изводства, меньше, чем меновая стоимость выброшенного на рынок или авансированного капитала, так как это лишь стои­ мость товаров, которые входят в процесс как средства произ­водства, т. е. стоимость постоянной части капитала, которая входит в процесс производства как стоимость. Вместо стои­ мости переменной части капитала мы имеем теперь увеличение стоимости как процесс, имеем труд, находящийся in actu * по увеличению стоимости, труд, который постоянно реали­зуется как стоимость и который, созидая стоимость, постоянно выходит за рамки данных стоимостей.

Что же касается прежде всего сохранения старой стоимости, стоимости постоянной части, то это зависит от того, что стои­ мость входящих в процесс средств производства не больше, чем необходимо, т. е. что товары, из которых они состоят, на­пример, строения, машины и т. д., содержат в овеществленном виде лишь общественно необходимое для цели производства рабочее время; и это уже дело капиталиста при закупке этих средств производства следить за тем, чтобы они обладали соот­ ветствующей, необходимой для создания продукта средней доброкачественностью как потребительные стоимости, будь то в виде сырья, или машин, и т. д.; стало быть, чтобы они функ­ционировали со средней доброкачественностью и не ставили ^ТРУДУ> живому фактору, никаких необычных препятствий; например, сырье должно быть качественным; сюда относится также и то, чтобы применяемые машины и т. д. передавали товару не больше, чем стоимость среднего износа [ average déchet] и т. д. Все это — дело капиталиста. Далее, сохранение стоимости постоянного капитала зависит от того, чтобы он по возможности потреблялся только производительно, не расто­чался, потому что в ином случае в продукте содержалось бы больше овеществленного труда, чем это общественно необходимо. Отчасти это зависит и от самих рабочих, и здесь начинается надзор капиталиста. (Он это осуществляет посредством уроч­ной работы, вычетов из заработной платы.) Далее, чтобы ра­бота выполнялась должным образом, целесообразно, чтобы

* — в действии. Ред.

ГЛ. VI . РЕЗУЛЬТАТЫ НЕПОСРЕДСТВЕННОГО ПРОЦЕССА ПРОИЗВОДСТВА 43

превращение средств производства в продукт совершалось надлежащим образом, чтобы представляющаяся как цель потребительная стоимость действительно вышла из процесса производства, как его результат, в удачной форме. Здесь опять выступает надзор и [требование] дисциплины со стороны капита­ листа. Наконец, [важно], чтобы процесс производства не нару­шался, не прерывался и действительно давал продукт в срок (в промежуток времени), определяемый природой процесса труда и его объективными условиями. Это зависит отчасти от непрерывности труда, которая возникает вместе с капиталисти­ческим производством. Отчасти же от внешних, не поддаю­ щихся контролю случайностей. Поэтому с каждым процессом производства возникает риск для входящих в него стоимостей, риск, которому они 1) подвергаются, однако, и вне процесса производства и который 2) свойствен каждому процессу про­изводства, не только капиталистическому. (Капитал ограждает себя от него с помощью объединения [Assoziierung] . Непосред­ственный производитель, работающий при помощи своих соб­ ственных средств производства, подвергается такому же риску. Это не есть нечто, свойственное только капиталистическому процессу производства. Если в капиталистическом производ­стве этот риск падает на капиталиста, то только потому, что он узурпировал собственность на средства производства.)

Что же касается живого фактора процесса увеличения стоимости, то 1) стоимость переменного капитала должна быть сохранена тем, что она возмещается, воспроизводится, т. е. что к средствам производства прибавляется такое же количество труда, которое содержала стоимость переменного капитала или заработной платы; 2) прирост его стоимости, прибавочная стои­мость, должен быть создан путем овеществления в продукте избыточного по сравнению с содержащимся в заработной плате количеством труда, добавочного количества труда.

Здесь различие между потребительной стоимостью аван­сированного капитала или товаров, в которых он существует, и формой потребительной стоимости капитала, находящегося в [465] процессе труда, соответствует различию между меновой стоимостью авансированного капитала и проявлением меновой стоимости капитала в процессе увеличения стоимости; там средства производства, постоянный капитал, входит в процесс в той же самой форме потребительной стоимости, которую раньше имели составлявшие его товары, между тем как на место готовых потребительных стоимостей, из которых состоял переменный капитал, • вступает живой фактор проявляющей себя в новых потребительных стоимостях рабочей силы, реального

44

К. МАРКС

труда; здесь стоимость средств производства, постоянного капитала, как таковая, вступает в процесс увеличения стои­мости, между тем как стоимость переменного капитала вовсе не вступает в него, а замещается создающей стоимость деятель­ностью, выступает в виде деятельности живого фактора, суще­ствующей как процесс увеличения стоимости.

Для того чтобы рабочее время рабочих создавало стоимость в соответствии с его продолжительностью, оно должно быть общественно необходимым рабочим временем. То есть рабочий должен в течение определенного времени затратить нормально общественное количество целесообразного труда, и поэтому капиталист принуждает его к тому, чтобы его труд обладал по меньшей мере нормально общественной средней степенью интенсивности. Он постарается поднять ее, насколько возможно, выше этого минимума и выжать из рабочего в течение данного времени как можно больше труда, ибо всякая интенсивность труда выше средней степени создает ему прибавочную стои­мость. Далее капиталист постарается, насколько возможно, удлинить процесс труда за пределы того, сколько необходимо работать, чтобы возместить стоимость переменного капитала, заработную плату. При данной интенсивности процесса труда капиталист будет стремиться по возможности увеличить его продолжительность, а при данной его продолжительности — его интенсивность. Капиталист принуждает рабочего довести его труд нормальной степени интенсивности до возможно более высокой степени; он принуждает рабочего также удлинить, насколько возможно, его трудовой процесс за пределы времени, необходимого для возмещения заработной платы.

Благодаря этому своеобразному характеру капиталистиче­ского процесса увеличения стоимости дальнейшему изменению подвергается также и реальная форма капитала в процессе производства, его форма как потребительной стоимости. Во-первых, средства производства должны быть налицо в ко­личестве, достаточном не только для поглощения необходимого труда, но и для поглощения прибавочного труда. Во-вторых, изменяются интенсивность и продолжительность [ Extension] реального процесса труда.

Средства производства, которые рабочий применяет в дей­ствительном процессе труда, являются, правда, собственностью капиталиста и, следовательно, как было показано выше, проти­востоят как капитал труду рабочего, труду, который пред­ставляет собой собственное жизненное проявление рабочего. Но, с другой стороны, именно рабочий применяет их в своей работе. В действительном процессе труда он использует средство

ГЛ. VI . РЕЗУЛЬТАТЫ НЕПОСРЕДСТВЕННОГО ПРОЦЕССА ПРОИЗВОДСТВА 45

труда как проводника [Leiter] своего труда и предмет труда как материю, в которой его труд выражается. Именно благо­даря этому он превращает средства производства в соответ­ ствующую данной цели форму продукта. Однако иначе пред­ставляется дело с точки зрения процесса увеличения стоимости. Не рабочий применяет средства производства, а средства про­изводства применяют рабочего. Не живой труд осуществляется в овеществленном труде как своем объективном органе, а ове­ществленный труд сохраняется и увеличивается путем всасы­вания живого, и благодаря этому становится стоимостью, увеличивающейся в стоимости, становится капиталом, функцио­ нирует как таковой. Средства производства выступают теперь только как поглотитель возможно большего количества живого труда. Шивой труд представляется теперь только как средство увеличения наличных стоимостей и поэтому как средство их капитализации. И, оставляя в стороне изложенное раньше, именно поэтому средства производства в свою очередь выступают по отношению к живому труду éminemment * как бытие капитала, и притом теперь как господство прошлого, мертвого труда над живым. Живой труд именно в качестве труда, образующего стоимость, в процессе увеличения стои­мости постоянно присоединяется к овеществленному труду. Как усилие, как затрата жизненной силы, труд есть личная деятельность рабочего. Но как образующий стоимость, как находящийся в процессе своего овеществления, труд рабочего, как только последний вступил в процесс производства, есть сам способ существования капитальной стоимости, он присоеди­нен к ней. Эта сила, сохраняющая стоимость и создающая новую стоимость, есть поэтому сила капитала, и этот процесс вы­ступает как процесс его самовозрастания и, напротив, как процесс обнищания рабочего, который создаваемую им стои­ мость создает вместе с тем как ему самому чуждую стоимость. [466] На основе капиталистического производства эта спо­собность овеществленного труда превращаться в капитал, т. е. превращать средства производства в средства командова­ния живым трудом и его эксплуатации, представляется свой­ственной им самим по себе (как она уже ôuvaum ** связана с ними на этой основе), представляется неотделимой от них; стало быть, свойством, принадлежащим им как вещам, как потребительным стоимостям, как средствам производства. Поэтому последние представляются сами по себе как капитал, а отсюда капитал,

* — в высшей степени. Ред. *• — потенциально. Ред.

3 М. И Э., Т. 49

46

К. МАРКС

выражающий определенное производственное отношение, опре­деленное общественное отношение, в которое внутри произ­водства владельцы условий производства вступают с живой рабочей силой, представляется как вещь, совершенно так же, как стоимость представлялась как свойство вещи, а экономи­ ческое определение вещи как товар, как его вещное качество, совершенно так же, как общественная форма, которую труд приобретает в деньгах, представляется как свойства вещи. На деле господство капиталистов над рабочими есть только гос­подство обособившихся условий труда над самими рабочими, условий труда, ставших самостоятельными по отношению к ра­бочему (к которым кроме объективных условий процесса про­изводства — средств производства — относятся также объек­ тивные условия сохранения и действенности рабочей силы, т. е. жизненные средства), хотя это отношение осуществляется лишь в действительном процессе производства, который, как мы видели, есть в сущности процесс производства прибавочной стоимости, что включает сохранение старой стоимости, есть процесс самовозрастания авансированного капитала. В обраще­нии капиталист и рабочий противостоят друг другу только как продавцы товаров, однако вследствие специфически проти­воположной природы товаров, которые они друг другу продают, рабочий неизбежно вступает в процесс производства как со­ставная часть потребительной стоимости, реального бытия и стоимостного бытия капитала, хотя это отношение осущест­вляется лишь внутри процесса производства, и как покупатель труда, лишь ôuvâu.ei * существующий капиталист становится действительным капиталистом лишь тогда, когда рабочий, превратившийся при известных обстоятельствах [éventualiter] благодаря продаже своей рабочей силы в наемного рабочего, в этом процессе действительно поступает под команду капитала. Функции, выполняемые капиталистом, это только с сознанием и волей выполняемые функции самого капитала, т. е. стоимости, увеличивающейся путем всасывания живого труда. Капиталист функционирует только как олицетворенный капитал, капитал как личность, подобно тому как рабочий функционирует лишь как олицетворенный труд, который для него только мука, на­пряжение, а для капиталиста — создающая и умножающая богат­ство субстанция; такой субстанцией труд выступает на деле как присоединенный в процессе производства к капиталу эле­мент, как его живой, переменный фактор. Господство капита­ листа над рабочим есть поэтому господство вещи над человеком,

• — потенциально. Рев.

ГЛ . VI . РЕЗУЛЬТАТЫ НЕПОСРЕДСТВЕННОГО ПРОЦЕССА ПРОИЗВОДСТВА 47

мертвого труда над живым, продукта над производителем, так как ведь на деле товары, которые становятся средством гос­подства над рабочими (но только как средство господства самого капитала), суть лишь результаты процесса производства, его продукты. Это совершенно то же самое отношение в материаль­ном производстве, в действительном процессе общественной жизни — ибо как раз этим является процесс производства, — какое в идеологической области представляется в религии, превращение субъекта в объект и наоборот. Рассматриваемое исторически, это превращение является необходимым этапом для того, чтобы добиться за счет большинства создания богат­ства как такового, т. е. создания неограниченных [rücksichts­losen] производительных сил общественного труда, которые только и могут образовать материальный базис свободного человеческого общества. Необходимо было пройти через эту антагонистическую форму совершенно так же, как человек должен первоначально в религиозной форме противопостав­лять себе свои духовные силы как независимые силы. Это — процесс отчуждения его собственного труда. Рабочий здесь с самого начала стоит выше, чем капиталист, постольку, по­скольку последний уходит корнями в этот процесс отчуждения и находит в нем свое абсолютное удовлетворение, между тем как рабочий в качестве его жертвы с самого начала восстает против него и воспринимает его как процесс порабощения. Поскольку процесс производства есть вместе с тем действи­ тельный процесс труда и капиталист как надсмотрщик и ру­ководитель последнего должен выполнять определенную функ­цию в действительном производстве, его деятельность получает [467] на деле специфическое, разнообразное содержание. Но самый процесс труда выступает лишь как средство процесса увеличения стоимости, совершенно так же, как потребительная стоимость продукта — лишь как носитель его меновой стои­мости. Самовозрастание капитала — создание прибавочной сто­имости — есть, следовательно, определяющая, господствующая и всепоглощающая цель капиталиста, абсолютный импульс [Trieb] и содержание его деятельности, фактически оно есть лишь рационализированный импульс и цель собирателя сокро­вищ, совершенно убогое и абстрактное содержание, которое принуждает капиталиста, на одной стороне, выступать в раб­ских условиях капиталистического отношения совершенно так же, как рабочего, хотя и, с другой стороны, — на противо­положном полюсе.

Первоначальное отношение, в котором будущий капиталист покупает труд (после главы IV мы можем сказать вместо труд

3*

48

К. МАРКС

рабочую силу) у рабочего, чтобы капитализировать денежную стоимость, а рабочий продает распоряжение своей рабочей силой, свой труд, чтобы влачить свое существование, есть необходимая прелюдия и условие — собственно содержит в се­ бе — того, что в действительном процессе производства разви­вается отношение, в котором владелец товаров становится ка­ питалистом, олицетворенным капиталом, а рабочий — простым олицетворением труда для капитала. Подобно тому, как то первое отношение, в котором оба по видимости противостояли друг другу как товаровладельцы, есть предпосылка, оно есть так же, это мы увидим позднее, результат и продукт капита­листического процесса производства. Однако вслед за этим оба акта должны быть разграничены. Первый относится к обра­щению. Второй развивается на базисе первого только в дей­ствительном процессе производства.

Процесс производства есть непосредственное единство про­цесса труда и процесса увеличения стоимости, так же как его непосредственный результат, товар, есть непосредственное един­ство потребительной стоимости и меновой стоимости. Но про­ цесс труда есть только средство процесса увеличения стоимости, и процесс увеличения стоимости как таковой по существу есть производство прибавочной стоимости, т. е. процесс овеществле­ния неоплаченного труда. Этим специфически определяется весь характер процесса производства.

Когда мы рассматриваем процесс производства с двух раз­личных точек зрения: 1) как процесс труда, 2) как процесс увеличения стоимости, то уже здесь заложено, что он есть просто единый, неделимый процесс труда. Труд не затрачивается дважды, один раз, чтобы произвести целесообразный продукт, потребительную стоимость, чтобы превратить средства про­изводства в продукты, и другой раз, чтобы создать стоимость и прибавочную стоимость, чтобы увеличить стоимость. Труд присоединяется лишь в своей определенной, конкретной, спе­цифической форме, виде, способе существования, в которой он есть определенная целенаправленная деятельность, которая превращает средства производства в определенный продукт, например, веретена и хлопок в пряжу. Присоединяется лишь труд прядильщика и т. д., который благодаря своему присое­динению постоянно производит все больше пряжп. Создающим стоимость является этот реальный труд, поскольку он имеет нормальную определенную степень интенсивности (или при­нимается в расчет лишь поскольку он ее имеет) и поскольку этот реальный труд данной интенсивности материализуется в продукте в определенных, измеряемых временем количествах.

ГЛ. VI . РЕЗУЛЬТАТЫ НЕПОСРЕДСТВЕННОГО ПРОЦЕССА ПРОИЗВОДСТВА 49

Если бы процесс труда прекратился в тот момент, когда коли­чество присоединенного в форме прядения и т. д. труда было равно количеству труда, содержащемуся в заработной плате, то не было бы произведено никакой прибавочной стоимости. Прибавочная стоимость поэтому и представляется в прибавоч­ном, продукте, в данном случае только в том количестве пряжи, которое составляет излишек сверх того количества, стоимость которого равна стоимости заработной платы. Поэтому процесс труда выступает как процесс увеличения стоимости благодаря тому, что присоединяемый в ходе этого процесса конкретный труд есть количество общественно необходимого труда (благо­ даря его интенсивности), предполагается равным известному количеству среднего общественного труда, и благодаря тому, что это количество представляет, кроме заключенного в зара­ ботной плате, добавочное количество. Это есть количественное исчисление особенного конкретного труда как необходимого общественного среднего труда, исчисление, которому, однако, соответствует реальный момент, во-первых, нормальной ин­тенсивности труда (то, что для производства определенного . количества продукта применяется лишь общественно необхо­ димое для этого рабочее время) и удлинения процесса труда за пределы его продолжительности, необходимой для возмещения стоимости переменного капитала.

[468] Из ранее изложенного следует, что выражение «овеще­ ствленный труд» и противопоставление капитала как овещест­вленного труда живому труду способны вызвать большие кри­ вотолки.

Ранее ⁸> я уже показал, что сведение товара к «труду» у всех предшествующих экономистов двусмысленно и неполно. Недостаточно свести товар к «труду», необходимо свести его к труду в двоякой форме, в которой он, с одной стороны, как конкретный труд, выражается в потребительной стоимости товара, а с другой стороны, как общественно необходимый труд, учитывается в меновой стоимости. С первой точки зрения все зависит от его особой потребительной стоимости, от его специфического характера труда, который и накладывает спе-* цифическую печать на созданную им потребительную стоимость и делает ее конкретной потребительной стоимостью в отличие от других, делает ее данным определенным предметом. Напро­тив, особая полезность товара, его определенная природа и

"> Если бы не эта путаница, то был бы вообще не возможен спор о том, содействует ли кроме труда также природа образованию продукта. Это относится только к конкрет­ному труду.

50

К. МАРКС

характер остаются совершенно в стороне, поскольку труд при­нимается в расчет как создающий стоимость элемент, а то­вар — как его овеществление. В качестве такого элемента труд есть безразличный, общественно необходимый, всеобщий труд, совершенно равнодушный ко всякому особому содержанию, вследствие чего он и получает в своем самостоятельном выра­ жении, в деньгах, в цене товара общее для всех товаров и раз­личающееся только по количеству выражение. С первой сто­роны дело выражается в определенной потребительной стои­ мости товара, в его определенном вещном существовании, со второй — в деньгах, безразлично существуют ли последние в цене товара в виде денег или только в виде счетных денег. С первой стороны речь идет исключительно о качестве, со вто­ рой — только о количестве труда. С первой стороны различие конкретного труда представляется в разделении труда, со второй — в их лишенном различий денежном выражении труда. В процессе производства это различие выступает перед нами активно. Уже немы его делаем, а оно само делается в процессе производства.

Различие между овеществленным трудом и живым высту­пает в реальном процессе труда. Средства производства, на­пример, хлопок, веретена и т. д., это — продукты, потреби­ тельные стоимости, в которых воплощены определенные полез­ные, конкретные виды труда: машиностроение, возделывание хлопчатника и т. д., между тем как труд прядильщика высту­пает в этом процессе не только как труд, специфически отли­чающийся от других видов труда, содержащихся в средствах производства, но и как живой труд, как еще лишь осуществляю­щийся труд, постоянно отталкивающий от себя свой продукт в противоположность тем видам труда, которые уже овеществ­лены в их своеобразных продуктах. И с этой точки зре­ния обнаруживается противоположность между одной сторо­ной, наличным бытием капитала, и другой, живым трудом, как затратой жизненных сил рабочего прежде всего. Далее в процессе труда овеществленный труд выступает как вещный момент, как элемент для осуществления живого труда.

Совершенно иначе, однако, представляется дело при рас­смотрении процесса увеличения стоимости, образования и созидания новой стоимости.

Здесь труд, содержащийся в средствах производства, есть определенное количество всеобщего общественного труда и вы­ражается поэтому в известной величине стоимости или в де­нежной сумме, фактически в цене этих средств производства.

ГЛ. VI . РЕЗУЛЬТАТЫ НЕПОСРЕДСТВЕННОГО ПРОЦЕССА ПРОИЗВОДСТВА 51

Труд, который присоединяется, есть определенное добавочное количество всеобщего общественного труда и выражается как добавочная величина стоимости или денежная сумма. Труд, уже содержащийся в средствах производства, аналогичен вновь при­ соединенному. Они различаются лишь тем, что один овеществлен в потребительных стоимостях, а другой находится в процессе этого овеществления, один — прошлый труд, другой — на­стоящий, один мертвый, другой живой, один овеществлен в прошлом, другой овеществляется в настоящее время. В том объеме, в каком прошлый труд вводит в действие труд живой, он сам становится процессом, увеличивается в стоимости, становится флюэнтой, которая создает флюксию ¹⁴. Это вса­сывание прошлым трудом добавочного живого труда есть про­цесс его самовозрастания, его действительное превращение в ка­питал, [469] в самовозрастающую стоимость, его превращение из постоянной величины стоимости в переменную и находящуюся в процессе [prozessierende] величину стоимости. Конечно, этот добавочный труд может быть присоединен к средствам произ­ водства лишь в виде конкретного труда и поэтому лишь в их специфическом виде, в качестве особых потребительных стои­ мостей, а содержащаяся в этих средствах производства стои­мость сохраняется только благодаря их потреблению, как средств труда, конкретным трудом. Это, однако, не исключает того, что увеличивается не просто величина наличной стои­мости, овеществленного в средствах производства труда, — увеличивается исключительно величина овеществленного в пе­ременном капитале труда, и увеличивается лишь в той степени, в какой он приводит в действие живой труд и в какой этот последний овеществляется как деньги, как всеобщий общест­венный труд. Поэтому преимущественно в этом смысле — в отношении процесса увеличения стоимости, подлинной цели капиталистического производства, — капитал как ове­ществленный труд (накопленный труд, ранее существовав­ший труд и т. д.) противостоит живому труду (непосредст­венному труду и т. д.) и противопоставляется ему эконо­мистами. Однако экономисты (даже Рикардо) здесь постоянно впадают в противоречия и двусмысленность, так как они не разработали проблемы сведения товара к труду в двойствен­ной его форме.

Лишь благодаря первоначальному процессу обмена между капиталистом и рабочим — как товаровладельцами — живой фактор, рабочая сила, вступает в процесс производства как момент реального образа капитала. Но лишь в самом процессе производства овеществленный труд благодаря всасыванию

52

К. МАРКС

живого труда превращается в капитал и поэтому труд пре­вращается в капитал *.

[469а] Капиталистический процесс производства есть един­ство процесса труда и процесса увеличения стоимости. Чтобы превратить деньги в капитал, их превращают в товары, состав­ляющие факторы процесса труда. На деньги необходимо ку­ пить, во-первых, рабочую силу и, во-вторых, вещи, без которых рабочая сила не может быть потреблена, т. е. не может рабо­тать. В процессе труда эти вещи не имеют другого назначения, кроме как служить жизненными средствами труда, потреби­тельными стоимостями труда, — в отношении к самому живому труду его материалом и средством, в отношении к про­дукту труда его средствами производства, в отношении к тому, что эти средства производства сами уже продукты, — продук­тами, являющимися средствами производства нового продукта. Но эти вещи играют эту роль в процессе производства не по­тому, что капиталист их покупает, что они суть превращенная форма его денег, а наоборот, он их покупает именно потому, что они играют эту роль в процессе труда. Например, для про­цесса прядения, как такового, безразлично, что хлопок и вере­тена представляют деньги капиталиста, следовательно, капи­тал, что затраченные деньги по своему назначению суть капи­тал. Материалом труда и средством труда они становятся лишь в руках работающего прядильщика, и становятся они таковыми благодаря тому, что он прядет, а не потому, что он из хлопка, принадлежащего другому лицу, при помощи веретена, принад­лежащего тому же другому лицу, прядет пряжу для того же другого лица. Благодаря тому, что товары затрачиваются в процессе труда или производительно потребляются, они ста­новятся не капиталом, а элементами процесса труда. Поскольку эти вещные элементы процесса труда куплены капиталистом, они представляют его капитал. Но это относится и к труду. Он тоже представляет его капитал, ибо покупателю рабочей силы труд принадлежит точно так же, как и купленные им вещные условия труда. И ему принадлежат не только отдельные эле­ менты процесса труда, но и весь процесс труда. Капитал, ранее существовавший в форме денег, теперь существует в форме процесса труда. Однако оттого, что капитал овладел процессом труда, что рабочий, таким образом, работает для капиталиста, вместо того, чтобы работать для самого себя, процесс труда

* Волед за отой фразой в тексте рукописи имеется следующая оговорка автора: «Изложенное • на стр. 96—107 в подразделе «Непосредственный процесс производства» относится сюда; это следует соединить с предыдущим и то и другое вьшравить. Сюда относятся татке стр. 282—204 етой книги» ». Ред.

ГЛ. VI . РЕЗУЛЬТАТЫ НЕПОСРЕДСТВЕННОГО ПРОЦЕССА ПРОИЗВОДСТВА 53

не изменяет своей всеобщей природы. Оттого, что деньги при своем превращении в капитал превращаются в факторы про­цесса труда, следовательно, неизбежно принимают также образ материала труда и средства труда, материал труда и средства труда не становятся капиталом по своей природе, как золото и серебро не становятся деньгами по своей природе от того, что деньги, между прочим, представляются в золоте и серебре. Однако те же самые современные экономисты, которые смеются над наивностью монетарной системы, когда она на вопрос: «что такое деньги?» отвечает: «золото и серебро — деньги», не стесняются на вопрос: «что такое капитал?» отвечать: «ка­питал — это хлопок». Именно это они говорят, утверждая, что материал труда и средства труда, средства производства или продукты, употребляемые для нового производства, ко­ роче — вещные условия труда суть по природе капитал, суть капитал, поскольку они и потому что они благодаря своим веще­ственным качествам служат в процессе труда потребительными стоимостями. Это в порядке вещей, когда другие добавляют: «капитал — это мясо и хлеб», ибо хотя капиталист и покупает рабочую силу за деньги, эти деньги представляют на деле лишь хлеб, [469в] мясо, словом — средства существования рабочего¹²⁷⁾. Стул на четырех ножках под бархатным покрывалом при из­вестных условиях представляет из себя трон, но это не значит,

"') «Капитал — это та часть богатства страны, которая применяется в производ­стве и состоит из пищи, одежды, инструментов, сырья, машин и т. д., необходимых для того, чтобы привести в действие труд» (Ricardo. [On the Principles of Political Eco­nomy, and Taxation. Third edition. London, 1821], p . 89 [Русский перевод, том I , стр. 86]). «Капитал.,. есть часть национального богатства, которая применяется ради воспроизводства или предназначена для такого применения» ( G. Ramsay . [ An Essay on the distribution of wealth . Edinburgh, 1836], p . 21). «Капитал... особый вид богатства... преднааначеаный... для получения других полезных предметов» (Я. Torrens. [An Essay on the Produktion of Wealth. London, 1821, p 5]). «Капитал ... продукты ... как средства но ­вого производства » (Senior. [Principes fondamentaux de l'économie politique, tirés de leçons édites et inédites etc. Paris, 1836], p. 318). «Когда деньги предназначаются для.материа-льного производства,они получают наименование капитала» (Storcft.Gours d'Economie Politique. Tome I , Paris, 1823, p . 207). «Капитал есть та часть произведенного богатства, которая предназначена для воспроизводства» (Нош. Goure d'Économie Politique. Année 1836— 1837_% Bruxelles, 1843, p. 364). Росси мучается над «затруднением», можяо ли и «сырье» считать капиталом. Можно, дескать, различать «капитал-сырье» и «капитал-орудие», но «является ли оно (сырье) действительно орудием производства? Не являет­ся ли оно скорее тем предметом, на который должны воздействовать орудия произ­водства?» (там же, стр. 367). Он не видит, что когда он смешивает капитал с его веще­ственной формой проявления и поэтому называет вещные условия труда попросту капиталом, то хотя они в отношении к труду различаются как материал труда и сред­ство труда, но в отношении продукта они одинаково являются средствами производ­ства; капиталом он потом, на стр. 372, называет также «средства производства» вообще. «Нет никакой разницы между капиталом и любой другой частью богатства. Только благодаря особому применению вещь становится капиталом, т. е. она стано­вится капиталом тогда, когда она применяется в акте производства в качестве сырья, орудия или фонда жизненных средств» (Cherbuliez. Richesse ou pauvreté. Paris, 1841, p. 18).

54

К. МАРКС

что этот стул, вещь, служащая для сиденья, становится троном благодаря природе своей потребительной стоимости. Сущест­веннейшим фактором процесса труда является сам рабочий, а в процессе производства в древности этот рабочий — раб. Из этого вовсе не следует, что рабочий суть раб от природы, — хотя Аристотель не совсем далек от такого мнения ^1в, — что веретена pi хлопок — капитал от природы, так как они ныне в процессе труда потребляются наемным рабочим. Надо сойти с ума, чтобы определенное общественное производственное от­ношение, выражающееся в вещах, принимать за вещное при­родное свойство самих этих вещей; это помешательство бро­ сается нам в глаза, когда мы раскрываем первое попавшееся руководство по политической экономии и на первой же странице читаем, что элементы процесса производства, сведенные к их самой общей форме, это — земля, капитал и труд ^12вК С тем же основанием можно было бы сказать, что они — земельная соб­ственность, ножи, ножницы, веретена, хлопок, зерно, короче — материал труда и средства труда, и — наемный труд. С од­ной стороны, мы называем элементы процесса труда, спаянные со специфическим общественным характером, которым они обладают на определенной исторической ступени развития, а с другой стороны, мы добавляем элемент, присущий процессу труда независимо от всех определенных общественных форм, как вечному процессу взаимодействия человека и природы вообще. В дальнейшем мы увидим, что эта иллюзия экономи­ста, которая смешивает присвоение процесса труда капиталом с самим процессом труда и поэтому превращает вещные эле­менты простого процесса труда в капитал, так как капитал, между прочим, превращается также в вещные элементы про­цесса труда, — что эта иллюзия, которая у экономистов-клас­сиков остается лишь до тех пор, пока они рассматривают про­ цесс капиталистического производства исключительно с точки зрения процесса труда, и которую они в дальнейшем изложе­нии исправляют, вытекает из самой природы капиталистиче­ского процесса производства. Однако сразу же выясняется, что это очень удобный метод для того, чтобы доказывать веч­ность капиталистического способа производства или что ка­ питал — непреходящий естественный элемент человеческого производства вообще. Труд есть вечное естественное условие человеческого существования. Процесс труда есть не что иное, « как самый труд, рассматриваемый в момент его творческой

¹²⁸¹ См ., например , John Stuart Mill, Principles of Political Economy. [ London , 1848], v. I , b. I , [ p. IX ].

ГЛ. VI . РЕЗУЛЬТАТЫ НЕПОСРЕДСТВЕННОГО ПРОЦЕССА ПРОИЗВОДСТВА 55

деятельности. Всеобщие моменты процесса труда поэтому независимы от какого-либо определенного общественного раз­вития. Средства труда и материал труда, часть которых со­ставляют уже продукты прежнего труда, играют свою роль в любом процессе труда во все времена и при всех обстоятель­ствах. Поэтому если бы я привесил им название капитал в уве­ренности, что « semper aliquid haeret» ¹⁷, то я доказал бы, что существование капитала есть вечный естественный закон чело­ веческого производства и что киргиз, который срезает ситник ¹⁸ украденным у русских ножом и из этого ситника делает себе лодку, точно такой же капиталист, как г-н фон Ротшильд. Таким же образом я бы мог доказать, что греки и римляне при­чащались, потому что они пили вино и ели хлеб, и что турки ежедневно кропят себя католической святой водой, потому что они ежедневно моются. Такого рода наглое и пустое вранье из­вергается с самодовольной важностью не только каким-то Ф. Бастиа или в экономических трактатиках Общества по распространению полезных знаний ¹⁹, или в книжках для ма­леньких детей некоей матушки Мартино, [469с] но даже и настоящими писателями по специальным вопросам. Вместо того, чтобы этим путем доказать, в соответствии с поставлен­ной целью, вечную естественную необходимость капитала, та­ким образом, наоборот, отрицается его необходимость даже для определенной исторической ступени развития обществен­ного процесса производства, так как утверждению, что капи­тал есть не что иное, как материал труда и средство труда, или что вещные элементы процесса труда суть от природы ка­питал, по праву противопоставляется ответ, что, следовательно, нужен капитал, а не капиталисты, или что капитал есть не что иное, как изобретенное для надувательства масс название ¹²⁹⁾.

^1М' «Нам говорят, что труд и шагу не может ступить без капитала, что капитал подобен лопате в руках землекопа, что капитал столь же необходим для производства, как и самый труд... Рабочий все это знает: эта истина ежедневно перед его глазами; но эта взаимозависимость капитала и труда не имеет ничего общего с отношениями между капиталистом и рабочим и не доказывает, что первый должен жить за счет последнего. Капитал есть не что иное, как непотребленные продукты производства, и весь капитал, который существует в данный момент, существует независимо от какого-либо отдельного лица или отдельного класса и никоим образом не идентичен с каким-либо особым лицом или особым классом; и если бы внезапно все капиталисты и все богачи Великобритании вымерли, то ни единая частица богатства или капитала не исчезла бы вместе с ними и нация не обеднела бы ни на один фартинг. Не капиталист, а капитал имеет существенное значение для операций производителей. Между капи­талом и капиталистом существует такая же большая разница, как между грузом корабля и накладной, сопровождающей этот груз» ( J . F. Bray . Labour's Wrongs and Labour's Remedy etc. Leeds, 1839, p. 59 [Русский перевод , стр . 84—85]).

«Напитал — это своего рода каббалистическое слово, как церковь или государство, или какое-либо другое из тех общих терминов, которые те, кто стрижет остальное чело­вечество, изобрели с целью скрыть руку, держащую ножницы» (« Labour defended

56

К. МАРКС

Неспособность понять процесс труда как самостоятельный процесс и вместе с тем как сторону капиталистического про­цесса производства обнаруживается еще более ярко, когда, например, господин Ф. Уэйленд нам рассказывает, будто сырье это — капитал, и благодаря его переработке оно становится продуктом. Так, кожа будто бы есть продукт кожевника и ка­питал сапожника. Сырье и продукт — это назначения, полу­ чаемые вещью в связи с процессом труда; и оба они сами по себе ничего общего не имеют с назначением вещи быть капиталом, хотя оба, сырье и продукт, представляют капитал, поскольку процесс труда присваивается капиталистом ¹³⁰⁾. Г-н Прудон использовал это со своей обычной «глубиной».

«Почему понятие продукта вдруг превращается в понятие капитала? Благодаря идее стоимости. Это значит, что продукт, для того чтобы стать капиталом, должен подвергнуться точной оценке, должен быть куплен или продан, его цена должна быть обсуждена и фиксирована своего рода законным соглашением. Например, шкура, поступающая из бойни, пред­ставляет собой продукт мясника. Что произойдет, если эту шкуру купит кожевник? Последний тотчас включает ее или ее стоимость в свой произ­водственный фонд. Благодаря труду кожевника этот капитал снова ста­новится продуктом» [«Gratuité du Crédit. Discussion entre M. Fr. Bastiat et M. Proudhon». Paris, 1850, p. 178—180].

Для г-на Прудона характерен аппарат ложной метафизики, благодаря которой он обыкновеннейшие элементарные представ­ления сначала заносит в свой «производственный фонд» как капитал, а затем высокопарно предлагает публике как «про­дукт». Вопрос, каким образом продукт превращается в капи­тал, сам по себе — бессмыслица; ответ же достоин вопроса. На деле г-н Прудон сообщает нам лишь два довольно известных факта: во-первых, что продукты иногда перерабатываются как сырье, и, во-вторых, что продукты вместе с тем суть товары, т. е. обладают стоимостью, которая до своей реализации должна

against the claims of Capital» etc. London, 1825, p . 17 [Русский перевод, стр. 18 l ). Автор этого анонимного сочинения Т. Годскин, один из значительнейших современных английских экономистов. Цитированное сочинение его, важность которого еще и теперь признается (см., например, John Lalor . Money and Morals. London , 1852, [ p. XXIV ]), вызвало через несколько лет после своего появления анонимное контрпроизведение лорда Брума, которое является столь же поверхностным, как и все прочие экономиче­ские произведения этого гения болтовни.

"°| «Материал, который мы приобретаем для того, чтобы объединить его с нашим собственным (!) трудом и преобразовать в продукт, называется капиталом; когда же труд выполнен и создана стоимость, он называется продуктом. Таким образом, одна в тот же предмет, может быть продуктом для одного лица и капиталом для другого. Кожа — продукт кожевника и капитал сапожника » (F. Wayland. [The Elements of Political Economy. Boston, 1843], p . 25). (Затем следует вышеприведенное дерьмо из Прудона, причем необходимо цитировать: «Gratuité du Crédit». Discussion entre M. Fr. Bastiat et M. Proudhon. Parie, 1850, p. 179, 180, 182.)

ГЛ. VI . РЕЗУЛЬТАТЫ НЕПОСРЕДСТВЕННОГО ПРОЦЕССА ПРОИЗВОДСТВА 57

пройти через огонь дебатов между покупателем и продавцом. Тот же самый «философ» замечает:

«Для общества не существует различия между капиталом и продуктом. Это различие — совершенно субъективное представление отдельных лиц» [там же, стр. 182].

Абстрактную общественную форму он называет «субъектив­ной», а свою субъективную абстракцию — «обществом».

Если сначала экономист, пока он рассматривает капитали­стический процесс производства лишь с точки зрения процесса труда, объявляет капитал просто вещью, сырьем, инструментом и т. д., то затем, когда ему опять приходит на ум, что процесс производства есть также и процесс увеличения стоимости, эти вещи в отношении процесса увеличения стоимости рассматри­ваются им лишь как стоимость.

«Один и тот же капитал существует то в форме суммы денег, то в форме сырья, инструмента, готового товара. Эти вещи, собственно, не капитал; он гнездится в стоимости, которую они имеют» ^ш>.

Поскольку эта стоимость

«сохраняется, больше не пропадает, умножается... отрывается от то­вара, [469 d] который ее создал, всегда остается, подобно метафизическому и лишенному субстанции качеству, во владении одного и того же произво­дителя (т. е. капиталиста)» ^Ш),

постольку то, что только что еще объявлялось вещью, теперь объявляется «коммерческой идеей» ¹³³⁾.

Продукт капиталистического процесса производства не есть ни простой продукт (потребительная стоимость), ни простой товар, т. е. продукт, имеющий меновую стоимость. Его спе­цифическим продуктом является прибавочная стоимость. Его продукт это — товары, имеющие большую меновую стоимость, т. е. представляющие больше труда, чем было авансировано на их производство в форме денег или товаров. В капиталисти­ческом процессе производства процесс труда выступает только как средство, а процесс увеличения стоимости или производство прибавочной стоимости — как цель. Как только экономист

^ш> J. В. Say. [Traité d'économie politique. Troisième édition, Paris, 1817], T. II, p. 429, примечание. Когда Кэри говорит: «Напитал... это все предметы, обладаю­щие меновой стоимостью» ( Я. С . Carey. Principles of Political Economy. Part I, the first. Philadelphia , 1837, p. 294), то это следует отнести к разъяснению понятия капитал, которое уже упоминалось нами в первой главе: «капитал — это товары»; это — объяс­нение, которое относится только к проявлению капитала в процессе обращения.

^{1 К} > (Sitmondi. Nouveaux Principes [d'Économie Politique. Second edition], t. I, [Paris, 1827], p. 89 [Русский перевод, том I, стр. 185]).

^,38> «Капитал есть коммерческая идея» ( Siemondi. Etudes [sur l'économie politi­que]. Tome II, [Bruxelles, 1838], p. 273).

58

К. МАРКС

об этом вспоминает, капитал объявляется богатством, которое применяется в производстве, чтобы приносить «прибыль» ¹³⁴⁾.

Мы видели, что превращение денег в капитал распадается на два самостоятельных процесса, принадлежащих к совер­шенно различным сферам и существующих раздельно один от другого. Первый процесс принадлежит"к сфере обращения товаров и совершается поэтому на тЬварном рынке. Это — купля и продажа рабочей силы. Второй процесс есть потребле­ние купленной рабочей силы или самый процесс производства. В первом процессе капиталист и рабочий противостоят друг другу лишь как владелец денег и владелец товара, и их сделка, подобно сделке между всеми покупателями и продавцами, есть обмен эквивалентов. Во втором процессе рабочий высту­пает pro tempore * как живая составная часть самого капитала и категория обмена здесь совершенно исключена, так как капи­талист путем купли присвоил себе все факторы процесса про­изводства, веществеппые и личные, еще до начала этого про­цесса. Но хотя оба процесса существуют рядом самостоятельно, они взаимно обусловливаются. Первый служит введением ко второму, а второй приводит в исполнение первое.

Первый процесс, купля и продажа рабочей силы, показывает нам капиталиста и рабочего лишь как покупателя и продавца товара. Рабочего отличает от других продавцов товаров лишь специфическая природа, специфическая потребительная стои­мость проданного им товара. Но особая потребительная стои­мость товаров отнюдь не изменяет ничего в экономической определенности формы сделки, ничего не изменяет в том, что покупатель представляет деньги, а продавец — товар. Поэтому для доказательства того, что отношение между капиталистом и рабочим есть не что иное, как отношение между товаровладель­цами, которые обмениваются друг с другом деньгами и товаром, к обоюдной выгоде и по свободному договору, достаточно изо­лировать первый процесс и остановиться на его формальном характере. Этот простой фокус — отнюдь не колдовство, но он образует весь запас_ мудрости вульгарной политэкономии.

Мы видели, что капиталист должен превращать свои деньги не только в рабочую силу, но и в вещные факторы процесса

^ш> «Капитал есть та часть запасов страны, которую сохраняют или исполь­зуют в процессе производства и распределения богатства с целью получения прибыли» (Г. R. Malthus . Definitions in Political Economy. A new edition, [with a preface, notes, and supplementary remarks] by John Cazenove. London , 1853, p. 10). «Капитал — это часть богатства, используемая для производства и, как правило, с целью получения прибыли» ( Th. Chalmers. On Political Economy [in connexion with the Moral State and Moral Prospects of Society]. 2nd. edition. London , 1832, p. 75).

* — временно. Ред.

ГЛ. VI . РЕЗУЛЬТАТЫ НЕПОСРЕДСТВЕННОГО ПРОЦЕССА ПРОИЗВОДСТВА 59

труда, в средства производства. Но если мы рассматриваем, с одной стороны, совокупный капитал, следовательно, совокуп­ ность покупателей рабочей силы, с одной стороны, и совокуп­ность продавцов рабочей силы, совокупность рабочих, с другой, то рабочий именно вынужден вместо какого-нибудь товара про­давать свою собственную рабочую силу как товар, потому что все средства производства, все вещные условия труда, равно как и все жизненные средства, деньги, средства производства и [469 е] жизненные средства, противостоят ему как чужая соб­ ственность, потому что, стало быть, все вещное богатство противостоит рабочему как собственность товаровладельцев. Предполагается, что он работает как несобственник и что усло­вия его труда противостоят ему как чужая собственность. Что капиталист № I является владельцем денег и покупает у капиталиста № II , владеющего средствами производства, эти средства производства, между тем как рабочий на деньги, полученные от капиталиста № I , покупает у капиталиста № III жизненные средства, совершенно ничего не изменяет в том обсто­ ятельстве, что капиталисты № I , II и III вместе являются исклю­чительными владельцами денег, средств производства и жиз­ненных средств. Человек может жить, только поскольку он производит свои жизненные средства, и он может производить свои жизненные средства, только поскольку он владеет сред­ствами производства, владеет вещными условиями труда. Следовательно, само собой понятно с самого начала, что рабо­чий, лишенный средств производства, лишен жизненных средств, как и, наоборот, человек, лишенный жизненных средств, не может создать средств производства. Следовательно, то, что уже в первом процессе, прежде чем деньги или товар действительно превратились в капитал, заранее придает им характер капитала — это не их природа как денег и не их при­рода как товара и не вещественная потребительная стоимость этих товаров, предназначенных служить жизненными сред­ствами и средствами производства, а то обстоятельство, что эти деньги и этот товар, эти средства производства и жизненные средства как самостоятельные силы, олицетворенные в их вла­дельцах, противостоят лишенной всякого вещного богатства рабочей силе, что, следовательно, необходимые для осуществ­ ления труда вещные условия отчуждены от самого рабочего и выступают, более того, как одаренные собственной волей и собственной душой фетиши, что товары фигурируют как по­ купатели людей. Покупатель рабочей силы есть только олицет­ворение овеществленного труда, которое отдает часть самого себя в форме жизненных средств рабочему, чтобы приобщить

60

К. МАРКС

живую рабочую силу к своей другой части и путем этого приоб­ щения сохранить себя целиком и перерасти свои первоначаль­ные размеры. Не рабочий покупает жизненные средства и сред­ства производства, а жизненные средства покупают рабочего, чтобы приобщить его к средствам производства.

Жизненные средства есть особая вещественная форма суще­ствования, в которой капитал противостоит рабочему, прежде чем последний присвоит их себе путем продажи своей рабочей силы. Но как только начинается процесс производства, рабочая сила уже продана, следовательно, жизненные средства, по край­ней мере юридически, перешли в фонд потребления рабочего. Эти жизненные средства не составляют элемента процесса труда, который наряду с действующей рабочей силой сам не имеет дру­гих предпосылок, кроме материала труда и средства труда. На деле рабочий должен поддерживать свою рабочую силу при помощи жизненных средств, но это его частное потребление, которое вместе с тем есть воспроизводство его рабочей силы, лежит вне процесса производства товара. Возможно, что в ка­питалистическом производстве все время, имеющееся в распо­ряжении рабочего, фактически поглощается капиталом, что, следовательно, потребление жизненных средств фактически выступает всего лишь как момент самого процесса труда, как потребление угля паровой машиной, масла колесом или сена лошадью, как все частное потребление работающих рабов; в этом смысле Рикардо, например, перечисляет (см. выше приме­чание 127), наряду с сырьем, орудиями и т. д., «пищу и одежду» как предметы, которые «содействуют труду» и поэтому служат как «капитал» в процессе труда. Как бы [469 f] это, однако, ни представлялось фактически, жизненные средства, поскольку их потребляет свободный рабочий, суть товары, которые он купил. Как только они переходят в его руки, — стало быть, тем более, как только они им потребляются, — они перестают быть капиталом. Следовательно, они не образуют ни одного из вещественных элементов, в которых капитал выступает в не­посредственном процессе производства, хотя они образуют вещественную форму существования переменного капитала, который выступает на рынке, в сфере обращения, как покупа­тель рабочей силы ¹³⁵⁾.

Если капиталист из 500 талеров 400 превращает в средства производства и 100 расходует на покупку рабочей силы, то эти

ич Это—то правильное, что лежит в основе полемики Росса против причисления жизненных средств к составным частям производительного капитала. Однако как неправильно он понимает дело и до какой путаницы он поэтому доходит в своих рас­суждениях, мы увидим в одной из следующих глав ^г0.

ГЛ. VI . РЕЗУЛЬТАТЫ НЕПОСРЕДСТВЕННОГО ПРОЦЕССА ПРОИЗВОДСТВА 61

100 талеров составляют его переменный капитал. На эти 100 та­леров рабочие покупают жизненные средства то ли у того же самого капиталиста, то ли у другого. 100 талеров есть лишь де­ нежная форма этих жизненных средств, которые, следовательно, на деле образуют вещественное содержание переменного капи­тала. В непосредственном процессе производства переменный капитал больше не существует ни в форме денег, ни в форме то­ варов; но он существует в форме живого труда, который он себе присвоил путем купли рабочей силы. И вообще только благо­ даря этому превращению переменного капитала в труд аванси­рованная в виде денег или товаров сумма стоимости превра­щается в капитал. Таким образом, хотя купля и продажа рабо­чей силы, обусловливающие превращение одной части капитала в переменный капитал, есть отделенный от непосредственно­го процесса производства и самостоятельный, ему предшест­вующий процесс, этот процесс составляет абсолютную основу самого капиталистического процесса производства и момент этого процесса производства, если мы его рассматриваем как целое, а не только во время непосредственного производства товаров. Только потому, что рабочий, чтобы жить, продает свою рабочую силу, вещное богатство превращается в капитал. Только по отношению к наемному труду предметы, являющиеся вещными условиями труда, т. е. средства производства, и пред­меты, являющиеся вещными условиями поддержания жизни самого рабочего, т. е. жизненные средства, становятся капита­ лом. Капитал — не вещь, равно как и деньги — не вещь. В ка­ питале, как и в деньгах, определенные общественные произ­водственные отношения людей представляются отношениями вещей к людям, или определенные общественные отношения выступают как общественные природные свойства вещей. Без наемного труда нет производства прибавочной стоимости; коль скоро индивиды противостоят друг другу как свободные лица, без производства прибавочной стоимости нет капиталистического производства, следовательно, нет капитала и нет капиталиста! Капитал и наемный труд (так называем мы труд рабочего, ко­торый продает свою собственную рабочую силу) выражают только два фактора одного и того же отношения. Деньги но мо­гут стать капиталом, не обменявшись на рабочую силу, как на товар, проданный самим рабочим. С другой стороны, труд может выступить как наемный труд лишь тогда, когда его собственные вещные условия противостоят ему как своекорыстные силы, как чужая собственность, как для себя сущая и прочно обособив­шаяся стоимость, короче — как капитал. Следовательно, если капитал со своей вещественной стороны или со стороны потре-

62

К. МАРКС

бительных стоимостей, в которых он существует, может состоять только лишь из вещных условий труда, то со стороны его формы эти вещные условия должны противостоять труду как чуждые, самостоятельные силы, как стоимость — овеществленный труд, который относится к живому труду только как к средству своего собственного сохранения и увеличения. Таким образом, наемный труд или система наемного труда есть необходимая общественная форма труда для капиталистического производ­ства, точно так же как капитал, возведенная в степень стои­мость, есть необходимая общественная форма, которую должны принять вещные условия труда, для того чтобы последний был наемным трудом. Наемный труд, следовательно, есть необходи­мое условие образования капитала и постоянная необходимая предпосылка капиталистического производства. Поэтому хотя первый процесс, обмен денег на рабочую силу, или продажа рабочей силы, не входит, как таковой, в непосредственный про­цесс производства, но зато он входит в производство отношения в целом ^13в).

Если мы теперь от первого процесса, купли и продажи рабо­чей силы, который предполагает, что средства производства и жизненные средства стали самостоятельными по отношению к действительному рабочему, т. е. предполагает персонифициро­ванные средства производства и жизненные средства, которые как покупатели заключают контракт с рабочими как продав­цами, — если мы от этого процесса, происходящего в сфере обращения, на товарном рынке, перейдем к самому непосред­ ственному процессу производства, то этот последний есть прежде всего процесс труда. В процессе труда рабочий, как рабочий, вступает в нормальное, определенное природой и целью самого труда, деятельное отношение к средствам производства. Он вла­деет ими и обращается с ними только как со средствами и ма­териалом своего труда. Самостоятельное, обособленное [469 g],

136) отсюда можно заключить, какое понятие имеет Ф. Бастиа о сущности капи­талистического производства, если он объявляет, что наемный труд — внешняя по отношению к капиталистическому производству и безразличная формальность, и де­лает открытие, «что не форма вознаграждения создает для него (рабочего) эту зависи­мость» («Harmonies économiques». Paris, 1851, p. 378).

Это «открытие», — к тому же еще перевранный плагиат у действительных эко­номистов — достойно этого невежественного краснобая, который в том же сочине­нии, следовательно в 1851 г., открыл: «что имеет более решающее значение и что еще более непреложно, так это — исчезновение болыиих энономических кризисов в Англии» (стр. 396).

Хотя Ф. Бастиа в 1851 г. декретировал устранение в Англии кризисов, Англия уже в 1857 г. опять пережила большой кризис, а в 1861 г., как об этом говорится даже в официальных отчетах английских торговых палат, избежала промышленного кризиса неслыханных доселе масштабов лишь благодаря началу американской Гражданской войны ",

ГЛ. VI . РЕЗУЛЬТАТЫ НЕПОСРЕДСТВЕННОГО ПРОЦЕССА ПРОИЗВОДСТВА 63

своенравное существование этих средств производства, их отрыв от труда теперь фактически снимается. Вещные условия труда выступают теперь в их нормальном единстве с трудом как простая материя и как органы его творческой деятельности. Со шкурой, которую рабочий дубит, он обращается как с про­стым предметом своей производительной деятельности, не как с капиталом. Ведь не капиталисту же он дубит кожу ¹³⁷⁾. По­скольку процесс производства есть просто процесс труда, рабочий потребляет в этом процессе средства производства просто как жизненные средства труда. Но поскольку процесс производства есть вместе с тем процесс увеличения стоимости, капиталист потребляет в нем рабочую силу рабочего или при­сваивает себе живой труд как жизненные соки капитала. Сырье,' вообще предмет труда, служит только для того, чтобы всасывать . чужой труд, а орудие труда служит только как кондуктор, про­ водник для этого процесса всасывания. Поскольку живая рабочая сила присоединяется к вещным составным частям капитала, последний становится чудовищем, получившим жизнь, и начи­нает действовать, «как будто под влиянием охватившей его любовной страсти» ²². Так как труд только в определенной полезной форме создает стоимость и так как каждый особый полезный вид труда требует материала и средств, обладающих специфической потребительной стоимостью, — веретен, хлопка и т. д. для труда прядильщика, наковальни, молота и железа для труда кузнеца и т. д., — то труд может всасываться, лишь поскольку капитал принимает форму специфических средств производства, требуемых определенными процессами труда, и только в этой форме он может всасывать живой труд. Таким образом, отсюда понятно, почему капиталист, рабочий и по-литико-эконом, который способен мыслить процесс труда только как присвоенный капиталом процесс труда, считают веществен­ные элементы процесса труда капиталом в силу их веществен­ных свойств, и почему политико-эконом неспособен отделить их вещественное существование в качестве простых факторов процесса труда от слившегося с ними общественного свойства, делающего их капиталом. Он не может сделать этого, ибо дей­ствительно тот же самый идентичный процесс труда, для кото­ рого средства производства, благодаря своим вещественным свойствам, служат просто как жизненные средства труда,

^и,> «Мы видим далее из рассуждений самого экономиста, что капитал, результат труда, в процессе производства тотчас же снова становится субстратом, материалом труда; что, следовательно, произведенное на миг отделение капитала от труда тот­ час же снова уничтожается в единстве их обоих» (Ф. Энгельс. [Наброски к критике политической экономии] в журнале «Deutsch-Französische Jahrbücher». [Париж, 1844, стр. 99. Настоящее издание, том I, стр. 557]).

64

К. M A P К С

превращает эти самые средства производства в простые средства всасывания труда. В процессе труда, если его рассматривать сам по себе, рабочий применяет средства производства. В про­цессе труда, который есть вместе с тем капиталистический про­цесс производства, средства производства применяют рабо­чего, так что труд выступает лишь как средство, с помощью которого определенная величина стоимости, т. е. определенное количество овеществленного труда, всасывает живой труд, чтобы сохраниться и увеличиться. Таким образом, процесс труда вы­ступает как процесс самовозрастания стоимости овеществлен­ ного труда при посредстве живого труда¹³⁸'. Капитал применяет рабочего, а не рабочий применяет капитал, и лишь вещи, ко­ торые применяют рабочего, которые поэтому в лице капиталиста обладают самостью, собственным сознанием и собственной во­ лей, суть капитал ¹³⁹⁾. Поскольку процесс труда есть только средство и реальная форма процесса увеличения стоимости, т. е. поскольку он есть процесс, состоящий в том, чтобы кроме труда, овеществленного в заработной плате, овеществить в товарах излишек неоплаченного труда, прибавочную стоимость, т. е. чтобы произвести прибавочную стоимость, то исходный пункт всего этого процесса есть обмен овеществленного труда на живой труд, обмен меньшего количества овеществленного труда на большее количество живого труда. В самом процессе обмена одно количество труда, овеществленного в деньгах как товаре, обменивается на равное ему количество труда, овеществленного в живой рабочей силе. [469 h] Соответственно закону стоимости,

«»> «Труд есть тот фактор, благодаря которому капитал оказывается способным производить... прибыль» ( John Wade . [History of the Middle and Working Classes. 3rd edition. London, 1835], p. 161). «В буржуазном обществе живой труд есть лишь средство увеличивать накопленный труд» ([К. Маркс и Ф. Энгельс]. Манифест Коммунистической партии. Лондон, 1848, стр. 15 [настоящее издание, том 4, стр. 439]).

""' Определенное экономическое свойство жизненных средств — покупать себе рабочих, или средств производства, кожи и колодок, — применять сапожных подмас­терьев, это извращение отношения между вещью и человеком, следовательно, капита­листический характер так неразрывно сросся в капиталистическом производстве и по­этому в фантазии политико-экономов с вещественным характером элементов производ­ства, что, например, Рикардо, когда он считал необходимым подробнее охарактери­зовать вещественные элементы капитала, употребляет как само собой разумеющееся, без всяких сомнений и оговорок, такие экономически правильные выражения, как «капитал или средства применения труда» (следовательно, не «средства, применяемые трудом», а «средства применения труда») ([D. Ricardo. On the Principles of Political Economy, and Taxation. Third edition. London , 1821], p. 92), «количество труда, приме­няемого капиталом» (там же, стр. 419), «фонд, имеющийся для того, чтобы давать им (рабочим) занятие» (там же, стр.252) и т. д. [Русский перевод, том I, стр. 89, 185, 286]. Так и на современном немецком языке капиталист, олицетворение вещей, берущих труд, называется работодателем, а действительный рабочий, отдающий труд, «ра-ботополучателем». «В буржуазном обществе капитал обладает самостоятельностью и индивидуальностью, между тем как трудящийся индивидуум лишен самостоятельности и обезличен» ([К. Маркс и Ф.Энгельс]. Манифест Коммунистической партии. [Лондон], 1848, [стр. 16. Настоящее издание, том 4, стр. 439]).

ГЛ. VI . РЕЗУЛЬТАТЫ НЕПОСРЕДСТВЕННОГО ПРОЦЕССА ПРОИЗВОДСТВА 65

действующему при обмене товаров, обмениваются эквива­ленты, равные количества овеществленного труда, хотя одно количество овеществлено в предмете, а другое — в живом че­ловеке. Но этот обмен служит только введением в процесс производства, посредством которого на деле получают в обмен больше труда в живой форме, чем было израсходовано в овеще­ствленной форме. Поэтому большая заслуга классической по­литической экономии состоит в том, что она представила весь процесс производства как такой процесс между овеществленным трудом и живым трудом и таким образом представила капитал, в противоположность живому труду, лишь как овеществленный труд, т. е. как стоимость, увеличивающуюся посредством жи­вого труда. Ее недостаток заключается здесь лишь в том, что экономисты, во-первых, были неспособны показать, что этот обмен большего количества живого труда на меньшее количе­ ство овеществленного труда соответствует закону товарообмена, определению товарных стоимостей рабочим временем, и, во-вто­рых, в том, что они поэтому обмен определенного количества овеществленного труда на рабочую силу непосредственно в про­цессе обращения смешивают с происходящим в процессе про­изводства всасыванием живого труда овеществленным трудом, имеющимся налицо в форме средств производства. Процесс обмена между переменным капиталом и рабочей силой они сме­шивают с процессом всасывания живого труда постоянным ка­питалом. Этот недостаток также вытекает из их «капиталисти­ческой» ограниченности, так как самому капиталисту, который оплачивает труд лишь после того, как он был применен для производства стоимости, обмен меньшего количества овещест­ вленного труда на большее количество живого труда представ­ ляется единым неопосредствованным процессом. Итак, если сов­ременный экономист противопоставляет капитал как овеществ­ленный труд живому труду, то он понимает под овеществлен­ным трудом не продукты труда, имеющие потребительную стои­ мость и являющиеся воплощением определенных полезных ра­бот, а продукты труда, являющиеся материализацией определен­ ного количества всеобщего общественного труда, а значит — стоимостью, деньгами, которые сами увеличивают свою стои­ мость благодаря процессу присвоения чужого живого труда. Это присвоение опосредствуется происходящим на товарном рынке обменом между переменным капиталом и рабочей силой, но совер­ шается оно только в действительном процессе производства¹⁴⁰'.

"•> Поэтому непосредственный труд и овеществленный труд, настоящий и прош­лый труд, »твой и накопленный труд и т. д. суть те формы, в которых экономисты вы­ражают отношение между капиталок и трудом.

66

К. МАРКС

Подчинение процесса труда капиталу сначала ничего не из­ меняет в действительном способе производства и практически обнаруживается лишь в следующем: рабочий поступает под командование, руководство и верховный надзор капиталиста, конечно, лишь в отношении своего труда, который принадлежит капиталу. Капиталист следит, чтобы он не растрачивал времени и, например, каждый час давал продукт одного рабочего часа, затрачивал бы на производство продукта только среднее необ­ходимое рабочее время. Поскольку капиталистическое отноше­ние есть господствующее в производстве отношение, следо­вательно, на рынке рабочий постоянно выступает как продавец, а капиталист постоянно выступает как покупатель, то и самый процесс труда в общем и целом непрерывен и не прерывается, как это имеет место, когда рабочий как независимый товаро­производитель зависит от продажи [469 i] своих товаров отдель­ ным клиентам, ибо минимум капитала должен быть достаточно велик, чтобы постоянно обеспечивать работой рабочих и чтобы капиталист имел возможность ждать продажи товаров¹⁴¹⁾.

«Труд и капитал ... первый — непосредственный труд... второй — накопленный труд» ( James Mill. Elements of Political Economy. London, 1821, p. 75). «Прошлый труд (капитал )... настоящий труд » ( Е . G. Wakefield. В его издании : A. Smith. [An Inquiry into the nature and Causes of the Wealth of Nations], vol. I , London, 1835, p . 230—231, примечание). «Накопленный труд (капитал)... непосредственный труд» ( R. Torrena. [An Essay on the Production of Wealth. London, 1821], ch. I, [p. 31]). « Труд и капитал , т . е . накопленный труд » (Ricardo. [On the Principles of Political Economy, and Taxa­tion. 3rd. ed . London, 1821], p . 499 [Русский перевод, том I , стр. 338]). «Специфические вложения капиталистов состоят не из сукна (вообще не из потребительных стоимостей), а из труда» ( Malthus . The Measure of Value [ Stated and Illustrated]. London , 1823, p. 17, 18).

«Так как всякий человек должен потреблять, прежде чем производить, бедняк-рабочий находится в зависимости от богача и не может ни жить, ни работать, если он не получит от него съестных припасов и наличных товаров в обмен на те, которые он обещает произвести своим трудом... Чтобы заставить его (т. е. богача) согласиться на это, необходимо было согласиться, что каждый раз, когда будет обмениваться прош­лый труд на будущий труд, последний (капиталист) получит стоимость высшую, чем первый (рабочий)» (SUmondi. De la Richesse Commerciale. Genève, 1803, t. I , p. 36, 37).

Господин В. Рошер, который явно не имеет даже понятия о том, что говорят английские экономисты, и,кроме того, некстати вспоминает о том, что Сениор окрестил капитал «воздержанием», делает следующее профессорское замечание, «удачное» и в грамматическом отношении: «Школа Рикардо обыкновенно подводит под понятие труда и капитал, как «сбереженный труд». Это неискусно (!), потому что (!) владелец капитала ведь (!) все же (!) совершил больше (!), чем' простое (!) производство (!) и со­хранение его (!); именно воздержание от собственного наслаждения, за что он, напри­мер, требует процента» (W. Röscher. [Die Grundlagen der Nationalökonomie, 3. Aufl., Stuttgart und Augsburg, 1858, S. 82]).

^l "> «Если с течением времени в их (рабочих)экономическом положении наступает изменение и они становятся рабочими капиталиста, который выдает им их заработную плату вперед, то имеют место две вещи: во-первых, они могут теперь работать непре­рывно, и, во-вторых, здесь появляется лицо, обязанность и интерес которого заклю­чается в том, чтобы заставлять рабочих действительно непрерывно работать... Здесь имеет место возросшая непрерывность труда всего этого класса людей. Они работают ежедневно с утра до ночи и не прерывают труда, чтобы ждать или искать покупателя... Но непрерывность труда, ставшая таким образом возможной, еще более обеспечи-

ГЛ. VI . РЕЗУЛЬТАТЫ НЕПОСРЕДСТВЕННОГО ПРОЦЕССА ПРОИЗВОДСТВА 67

Наконец, капиталист принуждает рабочих как можно больше удлинить продолжительность процесса труда за пределы ра­бочего времени, необходимого для воспроизводства заработной платы, так как именно этот излишек труда доставляет ему прибавочную стоимость ^ш>.

Подобно тому как товаровладельца потребительная стои­мость товара интересует лишь в качестве носителя его стои­мости, так капиталиста процесс труда интересует лишь в ка­честве носителя и средства процесса увеличения стоимости. И в процессе производства — поскольку он есть процесс уве­ личения стоимости — средства производства продолжают быть только денежной стоимостью, безразличной к особой веще­ ственной форме, к особой потребительной стоимости, в которой эта меновая стоимость представлена, точно так же, как самый труд в этом же процессе принимается в расчет не как произво­дительная деятельность определенного полезного характера, а как созидающая стоимость субстанция, как общественный труд вообще, который овеществляется и у которого единственно интересным главным обстоятельством является его количество. Каждая особая сфера производства поэтому имеет значение для капитала только как особая сфера, в которую вкладываются деньги, чтобы сделать из них больше денег, чтобы сохранить наличную стоимость и увеличить ее, или чтобы присвоить себе прибавочный труд. В каждой особой сфере производства про­цесс труда и поэтому также факторы процесса труда различны. С помощью веретена, хлопка и прядильщика нельзя сшить са­пог. Однако вложение капитала в ту или иную сферу произ­водства, количества, в каких совокупный капитал общества

вается благодаря надзору капиталиста. Он авансировал заработную плату рабочих, он должен получить продукты их труда. В его интересах и его привилегия — следить, чтобы они не работали с перерывами или медленно» (Я. Jones . [Text-book of Lectures on the Political Economy of Nations. Hertford, 1852], p . 37—38 [Русский перевод, стр. 314-315]).

"²> «Общим признанием экономистов пользуется та аксиома,что всякий труд дол­жен оставлять некоторый излишек. Для меня это положение является универсальной и абсолютной истиной; это — необходимое следствие закона пропорциональности (!), который можно рассматривать как итог всей экономической науки. Но пусть извинят меня экономисты: в пределах их теории положение, что всякий труд должен оставлять некоторый излишек, не имеет смысла и не поддается никакому доказательству» (Prou­dhon. [Système des contradictions économiques, ou] Philosophie de la misère. [Tome I, Paris, 1846, p. 73]). В работе «Нищета философии. Ответ на «Философию нищеты г-на Прудона»». Париж, 1847, стр. 76—91 [настоящее издание, т. 4, стр. 117—127], я дока­зал, что господин Прудон не имеет ни малейшего понятия о том, что такое этот «изли­шек труда», а именно — прибавочный продукт, в котором представлен прибавочный труд или неоплаченный труд рабочего. Так как фактически он в капиталистическом производстве находит, что каждый труд оставляет такой «излишек», он пытается объяс­нить себе этот факт каким-то таинственным природным свойством труда и выбраться из затруднения с помощью sesquepedalia verba [пустословия], вроде: «необходимое след­ствие закона пропорциональности» ²³.

68

К. МАРКС

распределяется по различным сферам производства, наконец, отношение, в котором он переходит из одной сферы производ­ства в другую, — все это определяется изменяющимся отно­шением, в каком общество нуждается в продуктах этих особых сфер производства, т. е. в потребительных стоимостях товаров, которые они создают; ибо, хотя оплачивается лишь меновая стоимость товара, покупается товар всегда лишь из-за его потребительной стоимости. Так как непосредственный продукт процесса производства есть товар, то капиталист может реали­зовать капитал, существующий в конце процесса в форме то­вара, а стало быть и содержащуюся в нем прибавочную стои­мость, лишь постольку, поскольку он находит покупателей для своих товаров.

Но капитал сам по себе безразличен к особенности каждой сферы производства, и только большей или меньшей трудностью продажи товаров той или иной сферы производства опреде­ляется, где он вкладывается, как он вкладывается и в каком размере он переходит из одной сферы производства в другую, или изменяет свое распределение между различными сферами производства. В действительности эта текучесть капитала на­талкивается на препятствия, которые здесь не подлежат рас­смотрению. Но, как увидим дальше, капитал, с одной стороны, создает себе средства, чтобы преодолеть эти препятствия, по­скольку они возникают только из природы самих производ­ственных отношений, а с другой стороны, он устраняет с раз­ витием присущего ему способа производства все установленные законом и внеэкономические препятствия своему свободному движению в различных сферах производства. Прежде всего он опрокидывает все установленные законом или традиционные преграды, которые препятствуют ему по своему усмотрению покупать тот или иной вид рабочей силы, или любым образом присваивать себе тот или иной вид труда. Далее, хотя рабочая сила в каждой особой сфере производства имеет особую форму, как способность к прядению, сапожному делу, кузнечному и т. д., и поэтому для каждой особой сферы производства требует­ся, такая рабочая сила, которая получила развитие в каком-то одном определенном направлении, стала особенной рабочей си­лой, однако эта текучесть капитала предполагает его безразли­чие к особому характеру процесса [469 к] труда, который он себе присваивает, предполагает такую же текучесть или изменчи­вость в труде, т. е. в умении рабочего применять свою рабочую силу. Мы увидим, что сам капиталистический способ производ­ства создает эти противостоящие его собственной тенденции экономические препятствия, но он устраняет все установлен-

ГЛ. VI . РЕЗУЛЬТАТЫ НЕПОСРЕДСТВЕННОГО ПРОЦЕССА ПРОИЗВОДСТВА 69

ные законом и внеэкономические препятствия этой изменчи­ вости ¹⁴³⁾. Подобно тому, как капиталу, в качестве самовозра­стающей стоимости, безразлична особенная вещественная форма, в которой он выступает в процессе труда, будь то паровая ма­шина, навозная куча или шелк, точно так же и рабочему без­ различно особое содержание его труда. Его труд принадлежит капиталу, он есть только потребительная стоимость товара,; который он продал, и он продал его только для того, чтобы при­ своить себе деньги и с помощью денег — жизненные средства.' Перемена вида труда интересует его только потому, что каждый особый вид труда требует иного развития рабочей силы. Если его безразличие к особому содержанию труда не делает его способным изменять по команде свою рабочую силу, то он вы­ ражает это безразличие тем, что бросает своих заместителей, подрастающее поколение, сообразно требованию рынка, из одной отрасли труда в другую. Чем более развито капиталисти­ческое производство в данной стране, тем больше требование изменчивости, предъявляемое к рабочей силе, тем безразличнее рабочий к особому содержанию своего труда, и тем интенсивнее [flüssiger] движение капитала из одной сферы производства в другую. Классическая политическая экономия предполагает изменчивость рабочей силы и текучесть капитала как аксиому; и она имеет право на это, поскольку это — тенденция капита­листического способа производства, упорно прокладывающая себе путь несмотря на все препятствия, создаваемые большей частью самим же капиталистическим способом производства. Чтобы представить в чистом виде законы политической эконо­мии, абстрагируются от препятствий [Friktionen], подобно тому как в чистой механике абстрагируются от особых трений, которые нужно преодолеть в каждом отдельном случае ее применения ¹⁴⁴⁾.

^,4> | «Каждый человек, если бы его не ограничивал закон, переходил бы от одного занятия к другому, как того требовали бы различные изменения в состоянии дел» (« Considerations concerning Taking off the Bounty on Corn exported» etc . London, 1753, p . 4).

^ut > Нигде текучесть капитала, изменчивость труда и безразличие рабочего к со­держанию своего труда не выступают в большей степени, чем в Соединенных Штатах Северной Америки. В Европе, даже в Англии, капиталистическое производство все еще страдает от остатков феодализма и искажается ими. Например, то обстоятельство, что хлебопечение, сапожное дело и т. д. лишь теперь начинают вестись в Англии по-капиталистически, всецело обязано тому, что английский капитал имел также фео­дальные предрассудки относительно «респектабельности». Было «респектабельно» продавать негров в рабство, но не было «респектабельно» производить колбасы, сапоги или хлеб. Поэтому из Соединенных Штатов исходят также все машины, которые подчи­няют капиталистическому способу производства европейские «нереспектабельные» отрасли деятельности. С другой стороны, человек нигде не проявляет такого безразли­чия к виду труда, ноторый он выполняет, как в Соединенных Штатах, нигде не оознает в такой степени, что его труд доставляет всегда один и тот же продукт, деньги, я нигде

70

К. МАРКС

Хотя капиталист и рабочий противостоят на рынке только как покупатель, деньги, и продавец, товар, однако это отноше­ние благодаря специфическому содержанию их торговой сделки с самого начала своеобразно окрашено, тем более, что при капи­талистическом способе производства предполагается, что это выступление обеих сторон на рынке с тем же самым противо­ положным назначением постоянно повторяется или является постоянным. Если мы рассматриваем отношение на рынке между товаровладельцами вообще, то один и тот же товаровла­делец выступает попеременно как продавец и покупатель товара. То что два товаровладельца отличаются друг от друга как покупатель и продавец, это только постоянно исчезающее различие, так как все попеременно играют одни и те же роли по отношению друг к другу в сфере обращения. И рабочий после того, как он продал свою рабочую силу, превратил ее в деньги, также становится покупателем, и капиталисты про­тивостоят ему просто как продавцы товаров. Но деньги в руках рабочего только средство обращения. На собственно товарном рынке рабочий на деле, как всякий другой владелец денег, отличается только как покупатель от владельца товаров как продавца. Но на рынке труда, напротив, деньги противостоят ему всегда как денежная форма капитала, и поэтому владелец денег — как персонифицированный капитал, капиталист, ме­жду тем как он, со своей стороны, противостоит владельцу денег [469 1] как простая персонификация рабочей силы и, следовательно, труда, как рабочий¹⁴⁶⁾. Противостоят друг другу не просто покупатель и просто продавец, в сфере обра­щения, на рынке, противостоят друг другу капиталист и рабочий как покупатель и продавец. Их отношение как капита­листа и рабочего есть предпосылка их отношения как покупа­ теля та. продавца. Это не есть, как у других товаровладельцев, отношение, которое вытекает просто из природы самих товаров, а именно из того, что никто не производит продукты непосред­ственно для своих жизненных потребностей, а каждый произ-

не проходит с одинаковым безразличием [Nonchalance! через самые разные отрасли труда. Эта «изменчивость» рабочей силы выступает здесь поэтому как совершенно определенное свойство свободного рабочего, в противоположность работающему рабу, рабочая сила которого стабильна и может применяться только лишь традицион­ным в данной местности способом. «Недостаток рабской системы труда состоит главным образом в ее неподвижности... если производится табак, табак становится единствен­ ной отраслью производства, и табак производится, каково бы ни было состояние рынка и каковы бы ни были почвенные условия» ( Cairnes . [The Slave Power; its character, career and probable desings. London, 1862], p. 46—47).

»*ч «Отношение фабриканта к рабочему есть...чисто экономическое отношение. Фабрикант есть «капитал», а рабочий — «труд»» (Ф. Энгельс. Положение рабочего клас­са [в Англии. Лейпциг, 1845], стр. 329 [настоящее издание, т. 2, стр. 497]).

ГЛ . VI . РЕЗУЛЬТАТЫ НЕПОСРЕДСТВЕННОГО ПРОЦЕССА ПРОИЗВОДСТВА 71

водит определенный продукт как товар, благодаря продаже которого он в состоянии затем присваивать себе продукты других. Это не есть то общественное разделение труда и обо­ собление различных отраслей труда по отношению друг к другу, которое, например, сапожника делает продавцом сапог и поку­ пателем кожи или хлеба. Это то разделение взаимосвязанных элементов самого процесса производства и их доходящее до взаимной персонификации обособление, благодаря которому деньги как всеобщая форма овеществленного труда становятся покупателем рабочей силы, живого источника меновой стои­ мости и, следовательно, богатства. Действительное богатство, рассматриваемое со стороны меновой стоимости — деньги, и рассматриваемое со стороны потребительной стоимости — жиз­ ненные средства и средства производства, противопоставляется, как лицо, возможности богатства, т. е. рабочей силе, как дру­гому лицу.

[469 m] Так как прибавочная стоимость является специфи­ческим продуктом процесса производства, то его продукт есть не только товар, но и капитал. В процессе производства труд превращается в капитал. Деятельность рабочей силы, т. е. труд, овеществляется в процессе производства, становится таким образом стоимостью, но так как труд еще до того, как он начи­нается, перестал принадлежать самому рабочему, то все то, что овеществляется, есть для него овеществление чужого труда, и следовательно, есть стоимость, самостоятельно противостоя­щая рабочей силе, есть капитал. Продукт принадлежит капи­талисту, и он точно так же представляет по отношению к рабо­ чему капитал, как и элементы производства. С другой стороны, наличная стоимость — или деньги — становится действительно капиталом только тогда, когда она, во-первых, представляется как возрастающая стоимость, как стоимость, совершающая про­цесс, и как таковая она представляется тогда, когда деятель­ность рабочей силы, труд, в процессе производства действует как приобщенная к нему и принадлежащая ему энергия, и во-вторых, тогда, когда она, как прибавочная стоимость, отличается от самой себя как первоначально предпосланной стоимости, что, в свою очередь, есть результат овеществления прибавочного труда.

В процессе производства труд становится овеществленным трудом в противоположность живой рабочей силе, т. е. капита­лом, и, кроме того, благодаря тому же самому всасыванию и присвоению труда в процессе производства предпосланная стоимость становится стоимостью, совершающей процесс, и поэтому стоимостью, которая создает отличную от себя приба-

72

К. МАРКС

вочную стоимость. Лишь благодаря тому, что труд в процессе производства превращается в капитал, предпосланная сумма стоимости, которая была капиталом только Soviet *, осуществ­ляется как действительный капитал ^14в).

[...] ** [263] т. е. получить в результате производства большую стоимость, чем сумма стоимостей, которую капиталист в него вкладывает и на него (производственный процесс) аван­сирует. Само производство товаров выступает лишь как сред­ство для этой цели, как вообще процесс труда выступает лишь как средство процесса увеличения стоимости. Процесс увеличе­ния стоимости следует здесь понимать не в прежнем смысле как процесс образования стоимости, а как процесс образования прибавочной стоимости.

Однако этот результат достигается, поскольку живой труд, который должен совершить рабочий и который поэтому и ове­ществляется в продукте его труда, больше, чем труд, содержа­щийся в переменном капитале или израсходованный на зара­ботную плату, или, что то же самое, больше, чем труд, необхо­димый для воспроизводства рабочей силы. Поскольку лишь

* — потенциально. Ред.

"•> «Они (рабочие) обменивают свой труд (следует говоритысвою рабочую силу) на хлеб (то есть на жизненные средства). Этот хлеб становится для них доходом (т. е. идет на их личное потребление)... между тем как их труд сделался капиталом для их хозяина» (Sitmondi. Nouveaux Principes [d'Économie Politique. Seconde édition]. Tome I, [Paris, 1827], p. 90 [ Русский перевод , том I, стр . 186]). «Обменивая свой труд, рабочие превращают его в капитал» (там же, стр. 105) [Русский перевод, том I , стр. 193]²'.

**» [«Хозяин заинтересован в том.чтобы снижать цену труда, но пока эта цена ос­тается той же самой, пока при данных расходах он получает данное количество выпол­ненного труда, его положение остается неизменным. Если фермер может вспахать поле за 12 ф. ст., ему безразлично, платит он всю сумму] трем опытным рабочим или четырем обыкновенным. ...Если бы троих можно было нанять по 3 ф. ст. 10 ш. за человека, а на четырех потребовалось бы по 3 ф.ст. за человека, то хотя заработная плата трех первых была бы выше, однако цепа выполненного ими труда была бы ниже. Верно, что причины, повышающие размер заработной платы рабочего, часто поднимают вместе с тем и норму прибыли капиталиста. Если благодаря возросшей интепсивности один человек выполняет работу двух, то размер заработной платы и нормы прибыли обык­новенно повышается. Но норма прибыли повышается не вследствие повышения зара­ ботной платы, а вследствие того, кто добавочное предложение труда понижает его цену или сокращает период, в течение которого прежде необходимо было платить эту цену. Рабочий, с другой стороны, заинтересован главным образом в размере заработ­ной платы. При данном размере заработной платы он несомненно заинтересован в том, чтобы цена труда была высока, но напряжение, к которому его при этом принуждают, еще более повышается» [ N. W . Senior. Three lectures on the rate of wages. London , 1830, p. 14, 15]. Начало этой цитаты в оригинале отсутствует, здесь оно дается в квадратных скобках. Ред.

Из того же сочинения:

«...положение рабочего зависит не от суммы, которую он получает каждый дан­ный раз, а от его средней получки за данный период... чем больше взятый период, тем точнее будет подсчет» (там же, стр. 7). «В качестве периода лучше всего взять год. Он охватывает летнюю и зимнюю заработную плату» (там же, стр. 7).

ГЛ. VI . РЕЗУЛЬТАТЫ НЕПОСРЕДСТВЕННОГО ПРОЦЕССА ПРОИЗВОДСТВА 73

благодаря производству прибавочной стоимости авансирован­ная стоимость становится капиталом, само возникновение капитала, как и процесс капиталистического производства, покоятся прежде всего на двух моментах:

Во-первых, купля и продажа рабочей силы есть акт, который относится к сфере обращения, но, если рассматривать процесс капиталистического производства в целом, то он составляет не только момент и предпосылку, но и постоянный результат последнего. Эта купля и продажа рабочей силы предполагает отделение вещных условий труда — т. е. жизненных средств и средств производства — от живой рабочей силы, так что послед-' няя есть единственная собственность, которой располагает рабочий, и единственный товар, который он имеет для продажи., Отделение заходит так далеко, что эти условия труда противо­стоят рабочему как самостоятельные лица, ибо капиталист как их владелец есть лишь их персонификация в противоположность рабочему как владельцу одной лишь рабочей силы. Это отде­ление и обособление есть предпосылка для того, чтобы проис­ходила купля и продажа рабочей силы, следовательно, чтобы вообще живой труд присоединялся к мертвому труду как средство его самосохранения и самоувеличения, т. е. самовоз­растания. Без обмена переменного капитала на рабочую силу не происходило бы никакого самовозрастания совокупного капитала, а следовательно, и никакого образования капитала или превращения средств производства и жизненных средств в капитал. Второй момент есть действительный процесс произ­водства, т. е., следовательно, действительный процесс потребле­ния рабочей силы, купленной владельцем денег или товаров.

[264] В действительном процессе производства вещные условия труда — материал и средства труда — служат не только для того, чтобы живой труд овеществлялся, но для того, чтобы овеществлялось больше труда, чем содержалось в пере­менном капитале. Следовательно, они служат средством погло­щения и средством выжимания прибавочного труда, который представляется в прибавочной стоимости (и прибавочном продукте). Таким образом, если рассматривать оба момента: во-первых, обмен рабочей силы на переменный капитал и, во-вторых, действительный процесс производства (в котором живой труд присоединяется к капиталу как действующий фак­тор), то весь процесс выступает как процесс, в котором 1) мень­шее количество овеществленного труда обменивается на боль­шее количество живого труда, поскольку то, что капиталист действительно получает за заработную плату, есть живой труд, и 2) вещные формы, в которых капитал непосредственно пред-

74

К. МАРКС

ставляется в процессе труда, средства производства (т. е. опять-таки овеществленный труд) как средства выжимания и поглощения этого живого труда, — все это как процесс, совер­ шающийся между овеществленным и живым трудом, процесс, который не только превращает живой труд в овеществленный, но вместе с тем превращает овеществленный труд в капитал, и следовательно, также и живой труд — в капитал. Таким обра­зом, это — процесс, в котором производится не только товар, но и прибавочная стоимость, а стало быть и капитал. (Сравни стр. 96-107.)

Средства производства представляются здесь не только как средства осуществления труда, но в совершенно равной мере как средства эксплуатации чужого труда ²⁶.

[469] Относительно стоимости или денег, как овеществления всеобщего общественного среднего труда, нужно заметить еще следующее. Пусть, например, труд прядильщика сам по себе стоит выше или ниже уровня общественного среднего труда. То есть пусть известное количество труда прядильщика будет равно или будет больше или меньше количества общественного среднего труда, например, рабочего времени равной величины (продолжительности), овеществленного в известном количестве денег. Но если труд прядильщика выполняется с нормальной в его сфере степенью интенсивности, то есть если, например, труд, затрачиваемый на производимую за один час пряжу, дает нормальное количество пряжи, т. е. то, которое доставляет в среднем при данных общественных условиях один час труда прядильщика, то труд, овеществленный в пряже, есть общест­венно необходимый труд. В качестве такового он находится в количественно определенном отношении к общественному среднему труду вообще, который служит мерой; так что труд, овеществленный в пряже, выражает равное, большее или мень­шее количество последнего. Он сам, следовательно, выражает определенное количество общественного среднего труда.

Формальное подчинение труда капиталу

Процесс труда становится средством процесса увеличения стоимости, процесса самовозрастания стоимости капитала — производства прибавочной стоимости. Процесс труда подчи­няется капиталу (это — его собственный процесс), и капиталист вступает в этот процесс как управляющий, как руководитель; этот процесс есть для него, вместе с тем, непосредственно процесс эксплуатации чужого труда. Это я называю формаль­ ным подчинением труда капиталу. Это — всеобщая форма

ГЛ. VI . РЕЗУЛЬТАТЫ НЕПОСРЕДСТВЕННОГО ПРОЦЕССА ПРОИЗВОДСТВА 75

всякого капиталистического процесса производства; но это есть вместе с тем особенная форма наряду с развитым специфи­чески-капиталистическим способом производства, так как по­следний заключает в себе первую, между тем как первая вовсе не обязательно заключает в себе последнюю.

[470] Процесс производства сделался процессом самого капи­тала. Это — процесс, происходящий с факторами процесса труда, в которые превратились деньги капиталиста, и притом процесс, происходящий под его руководством и с целью сделать из денег больше денег.

Когда прежде независимый крестьянин, производивший для самого себя, становится поденщиком, который работает на арендатора, когда иерархическое расчленение, имевшее место при цеховом способе производства, исчезает, уступая место простой противоположности между капиталистом и ремеслен­никами, которых он заставляет работать на себя как наемных рабочих; когда прежний рабовладелец применяет своих преж­них рабов как наемных рабочих и т. д., то процессы производ­ства с иными общественными определениями уже превратились в процесс производства капитала. При этом происходят пере­мены, о которых говорилось выше. Прежде независимый кре­стьянин становится, как фактор процесса производства, зави­симым от капиталиста, который руководит этим процессом, и самое занятие этого крестьянина зависит от контракта, который он в качестве товаровладельца (владельца рабочей силы) пред­варительно заключил с капиталистом как владельцем денег. Раб перестает быть орудием производства, принадлежащим тому, кто его применяет. Отношение мастера и подмастерья исчезает. Мастер относился к подмастерью, как мастер в своем ремесле. Теперь же мастер противостоит подмастерью лишь как владелец капитала, а подмастерье противостоит мастеру лишь как продавец труда. До процесса производства они противо­стоят друг другу в качестве товаровладельцев и между ними существует лишь денежное отношение, в процессе же произ­водства они противостоят друг другу как персонифицированные функционеры факторов этого процесса, капиталист как «капи­тал», а непосредственный производитель как «труд», и их отно­ шение определяется трудом, как простым фактором самовоз­растающего капитала.

Далее, капиталист заботится о том, чтобы труд обладал нормальной степенью доброкачественности и интенсивности, и он по возможности максимально удлиняет процесс труда, так как благодаря этому растет производимая им прибавочная стоимость. Растет непрерывность труда, ибо зависевшие прежде

76

К. МАРКС

от отдельных клиентов производители, теперь, не имея уже товаров для продажи, приобретают в лице капиталиста постоян­ного казначея.

Возникает также и имманентная капиталистическому отно­шению мистификация. Способность труда сохранять стоимость выступает как способность капитала к самосохранению, способ­ность труда создавать стоимость — как способность капитала к самовозрастанию, и в целом, по существу понятия, овеще­ствленный труд выступает как фактор, применяющий живой труд.

Несмотря на все это с указанной переменой с самого начала отнюдь еще не наступает существенное изменение в реальном характере процесса труда, действительного процесса про­изводства. Наоборот, вполне в порядке вещей, что когда насту­пает подчинение процесса труда капиталу — на основе налич­ного процесса труда, существовавшего до этого подчинения его капиталу, сложившегося на основе прежних различных процессов производства и других условий производства, — капитал подчиняет себе данный наличный процесс труда, т. е., например, ремесленный труд, способ земледелия, соответствую­щий мелкому самостоятельному крестьянскому хозяйству. Если возникают изменения в этих традиционных и поставлен­ных капиталом под свою команду процессах труда, то эти модификации могут быть лишь постепенным следствием уже происшедшего подчинения капиталу данных традиционных процессов труда. Тот факт, что труд становится интенсивнее или увеличивается продолжительность процесса труда, что труд становится более непрерывным и под наблюдением заинте­ресованного капиталиста более упорядоченным и т. д., сам по себе не изменяет характера самого реального процесса труда, реального способа труда. Таким образом, это составляет боль­шой контраст развивающемуся, как показано, в дальнейшем ходе капиталистического производства специфически капита­листическому способу производства (труд в крупном масштабе и т. д.), который одновременно с отношениями различных агентов производства революционизирует способ этого труда и реальный характер всего процесса труда. Именно в противо­положность последнему мы называем рассмотренное выше подчинение процесса труда капиталу (подчинение капиталисти­ческому отношению способа труда, развившегося еще до появ­ления этого отношения) формальным подчинением труда капи­талу. Капиталистическое отношение как отношение принужде­ния, имеющего своей целью посредством удлинения рабочего времени выжать прибавочный труд, — отношение принужде-

ГЛ. Vi. результаты непосредственного процесса производства 77

ния, не покоящееся ни на каких отношениях личного господ­ства и зависимости, но вытекающее просто из различных экономических функций, — является общим для обоих спо­собов, но специфически капиталистический способ произ­ водства знает еще другие способы выжимания прибавочной стоимости. На базисе же наличного способа труда, т. е. данного развития производительной силы труда и соответствующего этой производительной силе способа труда, прибавочная стои­мость может производиться лишь путем удлинения рабочего времени, стало быть в форме абсолютной прибавочной стои­мости. Поэтому формальному подчинению труда капиталу соответствует только эта форма производства прибавочной стоимости.

[471] Всеобщие моменты процесса труда, как они излагаются в главе II, то есть, например, разделение вещных условий труда на материал и средства труда в их отношении к живой деятель­ ности самих рабочих и т. д., являются независимыми от любого исторического и специфически общественного характера,, про­ цесса производства, одинаково истинными для всех возможных форм развития последнего определениями, на деле неизменными естественными условиями человеческого труда. Ярким подтвер­ждением этого служит то, что они имеют силу для производи­телей, работающих независимо, не обменивающихся с общест­вом, а обменивающихся только с природой, как Робинзон и т. д. Следовательно, это фактически абсолютные определения человеческого труда вообще, как только он перестает носить чисто животный характер.

То, чем отличается с самого начала процесс труда, еще только формально подчиненный капиталу, и благодаря чему он все более и более отличается, даже на базисе старого, тра­ диционного способа труда, это — масштаб, в котором он вы­полняется; стало быть, с одной стороны, объем авансированных средств производства, с другой стороны, количество рабочих, которыми распоряжается один и тот же наниматель. То, что, например, на базе цехового способа производства представ­ляется максимумом (например, в отношении числа подма­стерьев), едва может составить минимум для капиталистиче­ского отношения. Ибо на деле это отношение может возникнуть даже совершенно номинально лишь там, где капиталист при­меняет по меньшей мере столько рабочих, чтобы производимой ими прибавочной стоимости хватало в качестве дохода для его личного потребления и в качестве фонда накопления и чтобы таким образом он сам был освобожден от непосредственного труда и работал лишь как капиталист, выполняя в качестве

4 М. и Э., т. 49

78

К. МАРКС

главного надзирателя и руководителя процесса функцию словно наделенного волей и сознанием капитала, который вовлечен в процесс увеличения своей стоимости. Это расширение масшта­ба труда и образует реальный базис, на котором возникает специфически капиталистический способ производства при прочих благоприятных исторических условиях, как, например, условия XVI века, хотя спорадически, как негосподствующий в обществе, он, конечно, может появляться в отдельных пунк­тах и внутри прежних общественных форм.

Всего яснее становится отличительный характер формаль­ного подчинения труда капиталу при сравнении с условиями, когда капитал уже существует в определенных подчиненных функциях, но еще не в своей господствующей функции непо­средственного покупателя труда и непосредственного присвои­теля процесса производства, функции, определяющей всеоб­щую общественную форму. Например, ростовщический капи­тал, поскольку он авансирует непосредственным производи­телям, как, например, в Индии, сырье, орудия труда или то и другое в форме денег. Чудовищные проценты, которые он взи­мает, проценты, которые он, оставляя в стороне их величину, вообще таким образом выжимает из непосредственного произво­дителя, суть лишь другое название для прибавочной стоимости. Он на деле превращает свои деньги в капитал тем, что выжимает из непосредственного производителя неоплаченный труд, при­бавочный труд. Но он не вмешивается в самый процесс произ­ водства, который по-прежнему протекает рядом с ним своим традиционным способом. Ростовщический капитал отчасти развивается вследствие упадка этого способа производства, отчасти же он представляет собой средство его разложения и прозябания и при самых неблагоприятных условиях — сред­ ство, ведущее к его хирению. Здесь еще не имеет места формаль­ное подчинение труда капиталу. Другой пример это — торго­вый капитал: он дает заказы ряду непосредственных произво­дителей, затем собирает их продукты и продает их; причем, он может также авансировать сырье и т. п. или предоставлять денежные авансы и т. д. Отчасти именно из этой формы разви­лось современное капиталистическое отношение, и она все еще то там, то здесь составляет переходную форму к собственно капиталистическому отношению. Здесь также еще не имеет места формальное подчинение труда капиталу. Непосредствен­ ный производитель все еще остается одновременно и продавцом своих товаров и лицом, применяющим свой собственный труд. Однако здесь больше элементов перехода, чем в отношении ростовщического капитала. Внутри капиталистического спо-

ГЛ. VI . РЕЗУЛЬТАТЫ НЕПОСРЕДСТВЕННОГО ПРОЦЕССА ПРОИЗВОДСТВА 79

соба производства обе эти формы, к которым мы в дальнейшем при подходящем случае вернемся, воспроизводятся как побоч­ные и переходные формы.

[472] Реальное подчинение труда капиталу, или специфически капиталистический способ производства

В главе III было подробно показано, как с производством относительной прибавочной стоимости (стимулируемым для отдельного капиталиста, поскольку он проявляет инициативу, тем, что стоимость равна общественно необходимому рабочему времени, овеществленному в продукте, что, следовательно, для него создается прибавочная стоимость, как только индиви­дуальная стоимость его продукта оказывается ниже его обще­ственной стоимости и поэтому продукт может продаваться выше его индивидуальной стоимости) изменяется вся реальная форма способа производства и возникает специфически капи­ талистический способ производства (также и технологически), лишь на базисе которого и одновременно с развитием которого развиваются также соответствующие капиталистическому про­цессу производства производственные отношения между различ­ными агентами производства и в особенности между капитали­стом и наемным рабочим.

Общественные производительные силы труда, или произво­дительные силы непосредственно общественного, обобществлен­ ного (совместного) труда, благодаря кооперации, разделению труда внутри мастерской, применению машин и вообще пре­вращению процесса производства в сознательное применение естествознания, механики, химии и т. д. для определенных целей, технологии и т. д., равно как соответствующее всему этому производство в крупном масштабе и т. д. (только этот обобществленный труд способен применить к непосредственному процессу производства всеобщие продукты человеческого раз­вития, как математику и т. д., между тем как, с другой стороны, развитие этих наук предполагает определенный уровень мате­риального процесса производства), это развитие производитель­ной силы обобществленного труда в противоположность более или менее изолированному труду одиночек и т. д. и вместе с тем применение науки, этого всеобщего продукта общественного развития, к непосредственному процессу производства, — все это представляется производительной силой капитала, а не произ­водительной силой труда, или производительной силой труда лишь постольку, поскольку он тождествен капиталу, и во всяком случае не является ни производительной силой отдель-

4*

80

К. МАРКС

ного рабочего, ни производительной силой комбинированных в процессе производства рабочих. Мистификация, заложенная в капиталистическом отношении вообще, теперь развивается гораздо дальше, чем это было и могло быть при только фор-мальном подчинении труда капиталу. С другой стороны, лишь здесь с особой яркостью выступает (специфически выступает) также и историческое значение капиталистического производ­ ства, и именно благодаря преобразованию самого непосредст­венного процесса производства и развитию общественных производительных сил труда.

Выше было доказано (глава III ), как «общественное» и т. д. в труде рабочего не только «в воображении», но и «фактически» противостоит рабочему не только как нечто чуждое, но и как враждебное и противоположное, как овеществленное и персо­нифицированное в капитале.

Подобно тому как производство абсолютной прибавочной стоимости может рассматриваться как материальное выражение формального подчинения труда капиталу, так производство относительной прибавочной стоимости может рассматриваться как выражение реального подчинения труда капиталу.

Во всяком случае, обеим формам прибавочной стоимости — абсолютной и относительной, — если их рассматривать само­ стоятельно в раздельном существовании, — а абсолютная при­бавочная стоимость всегда предшествует относительной, — соответствуют две различные формы подчинения труда капиталу, или две различные формы капиталистического производства, из которых первая всегда предшествует второй, хотя более развитая форма, вторая, в свою очередь, может составлять базис для внедрения первой в новых отраслях производства.

[473] Дополнение о формальном подчинении труда капиталу

Прежде чем мы продолжим дальнейшее рассмотрение реаль­ного подчинения труда капиталу, еще следующие дополнения из моих тетрадей ^2в.

Покоящуюся на абсолютной прибавочной стоимости форму я называю формальным подчинением труда капиталу, ибо она лишь формально отличается от прежних способов производства, на основе которых она непосредственно возникает (вводится) и при которых производитель или является самостоятельным или же непосредственные производители вынуждены отдавать другим прибавочный труд. Иным является только применяемое принуждение, т. е. метод, с помощью которого выколачивается

ГЛ. VI . РЕЗУЛЬТАТЫ НЕПОСРЕДСТВЕННОГО ПРОЦЕССА ПРОИЗВОДСТВА 81

прибавочный труд. Существенно при формальном подчинении следующее:

1)      чисто денежное отношение между тем, кто присваивает прибавочный труд, и тем, кто его поставляет: поскольку воз­ никает подчинение, оно возникает из определенного содержания продажи, а не из предшествующего ей подчинения, благодаря которому производитель был бы поставлен в иное, чем денеж­ ное, отношение (отношение товаровладельца к товаровладельцу) к эксплуататору его труда вследствие политического и т. д. отношения; именно лишь в качестве владельца условий труда покупатель ставит здесь продавца в экономическую зависимость от себя; это уже не политическое и социально фиксированное отношение господства и подчинения;

2)      в первом отношении уже заключается то, — ибо в против­ ном случае рабочему не приходилось бы продавать свою рабо­чую силу, — что его объективные условия труда (средства про­изводства) и субъективные условия труда (жизненные средства) противостоят ему как капитал, как условия, монополизирован­ ные покупателем его рабочей силы. Чем в большей степени эти условия труда противостоят ему как чужая собственность, тем полнее формально имеет место отношение капитала и наемного труда, тем полнее, следовательно, формальное подчинение труда капиталу, условие и предпосылка реального подчинения.

В самом способе производства здесь еще нет различия. Процесс труда, рассматриваемый технологически, совершается точно так же, как и раньше, только теперь — как подчиненный капиталу процесс труда. Однако в самом процессе производства развивается, как было ранее показано: 1) экономическое отно­ шение господства и подчинения, при котором происходит по­требление рабочей силы капиталистом, и стало быть, под наблю­дением и руководством капиталиста; 2) получает развитие большая непрерывность и интенсивность труда и возрастает экономия в применении условий труда, так как прилагаются все усилия, чтобы продукт представлял лишь общественно необходимое (или лучше, еще меньшее) рабочее время, и это делается как в отношении живого труда, применяемого для его производства, так и в отношении овеществленного труда, который, как стоимость употребленных средств производства, входит в него как образующий стоимость фактор.

При формальном подчинении труда капиталу принуждение к прибавочному труду — а тем самым, с одной стороны, к со­ зданию потребностей и средств удовлетворения этих потребно­стей, как и массы производимого сверх меры традиционных потребностей рабочего — и создание свободного времени для

82

К. МАРКС

развития, независимо от материального производства, прини­мают только иную форму, чем при прежних способах произ­ водства, но форму, которая повышает непрерывность и интен­сивность труда, увеличивает производство, благоприятствует развитию разновидностей рабочей силы и тем самым дифферен­циации видов труда и родов заработка, наконец, превращает самое отношение владельцев условий труда и рабочих в чистое отношение купли и продажи, или в денежное отношение, и освобождает отношение эксплуатации от всяких патриархаль­ных и политических, а также религиозных пут. Впрочем само производственное отношение порождает новое отношение гос­подства и подчинения (которое, в свою очередь, создает для себя политические и т. д. выражения). Чем меньше капитали­стическое производство выходит за пределы формального отно­ шения, тем меньше развито денежное отношение, так как фор­мальное отношение предполагает только мелких капиталистов, которые по своему образованию и роду занятий лишь немногим отличаются от самих рабочих.

[474] Различие в характере отношения господства и подчи­нения, не касаясь еще самого способа производства, более всего обнаруживается там, где земледельческие и домашние побочные работы, выполнявшиеся только для потребностей семьи, превращаются в самостоятельные капиталистические отрасли труда.

Различие труда, формально подчиненного капиталом, от прежнего способа применения труда выступает в таком же объеме, в каком возрастает величина капитала, прилагаемого отдельным капиталистом, т. е. в каком, следовательно, возра­стает число одновременно занятых у него рабочих. Лишь при известном минимуме капитала сам капиталист перестает быть рабочим и оставляет за собой только руководство процессом труда и торговлю произведенными товарами. Вместе с тем реальное подчинение труда капиталу, собственно капиталисти­ ческий способ производства, возникает лишь там, где капиталы известной величины овладевают непосредственно производ­ством — когда купец становится промышленным капиталистом, или же когда на базисе формального подчинения образуются крупные промышленные капиталисты ^а).

^а ' [474а] Это а) относится не к последнему пункту, а к предыдущему ".

«Свободный рабочий обычно может свободно переменить своего хозяина: эта сво­бода в такой же мере отличает раба от свободного рабочего, в какой английский матрос на торговом судне отличается от матроса на военном судне... Положение рабочего выше положения раба, ибо рабочий считает себя свободным; и это убеждение, как оно ни ошибочно, имеет немалое влияние на характер населения» (T. R. Edmonds . Practical, Moral and Political Economy etc. London, 1828, p. 56—57). « Мотив , который принуж -

ГЛ. VI . РЕЗУЛЬТАТЫ НЕПОСРЕДСТВЕННОГО ПРОЦЕССА ПРОИЗВОДСТВА 83

Если отношение господства и подчинения возникает вместо рабства, крепостничества, вассальных отношений, патриар|- хальных и т. д. форм подчинения, то происходит только изме­ нение формы этого отношения. Форма становится свободнее, потому что она имеет вещный характер, формально доброволь­ная, чисто экономическая.

[475] Или отношение господства и подчинения в процессе , производства заступает место прежней самостоятельности в процессе производства, как, например, у всех самостоятель­ных крестьян, фермеров, которые должны* были платить лишь ренту продуктами, будь то государству или лендлорду, в сель­ ских домашних побочных промыслах или в самостоятельных ремеслах. Здесь, следовательно, налицо потеря прежней само­ стоятельности в процессе производства, и само отношение господства и подчинения есть продукт введения капиталисти­ческого способа производства.

Наконец, отношение капиталиста и наемного рабочего может заступить место отношения цехового мастера, его подмастерьев

Kita свободного человека работать, намного сильнее мотива, который движет рабом: свободному человеку приходится выбирать между тяжелым трудом и голодом (это место проверить), а рабу — между... и хорошей поркой» (там же, стр. 56). «Различие между положением раба и рабочего при денежной системе весьма незначительно; ...хозяин раба слишком хорошо понимает свои собственные интересы, чтобы ослаблять своих рабов, недодавая им пищи; но хозяин свободного человека дает ему так мало пищи, как только возможно, потому что несправедливость в отношении рабочего падает не только на одного того хозяина, но на весь класс хозяев» (там же).

«В древние времена заставить людей работать сверх того, что необходимо для удов­ летворения их собственных потребностей, заставить часть населения работать для того, чтобы содержать остальных бесплатно, можно было только путем рабства: поэтому рабство было введено повсюду. Рабство было тогда также необходимо для роста произ­водства, как теперь оно было бы пагубно для него. Причина ясна. Если людей не при- нуждатъ'к труду, то они будут работать тол бет на самих себя; и если у них мало по­требностей, то будет мало работы. Но когда образуются государства и появляется нуж­да в праздных людях для защиты государств от насилий их врагов, то во что бы то ни стало необходимо добыть пищу (VII-26) для тех, кто не работает; а так как, по предпо­ложению, потребности работников невелики, то необходимо найти способ увеличения их труда сверх размеров их потребностей. На достижение втой цели и было рассчитано рабство. Рабов заставляли обрабатывать землю, которая кормила как их, так и празд­ ных свободных людей, как это имело место в Спарте ; или они занимали все рабские долж­ности, занимаемые в настоящее время свободными людьми; они также использовались, как в Греции и Риме, для снабжения промышленными изделиями тех, чья служба была нужна государству. Здесь, следовательно, применялся метод насилия, чтобы ааетавить людей трудиться над добыванием пищи... Люди тогда принуждались к труду потому, что были рабами других; люди теперь принуждаются к труду потому, что они рабы собственных потребностей» ( J. SUuart . [An Inquiry into the Principles of Poli­tical Oeoonomy]. Vol. I, Dublin, £1770) p. 38—40).

« B XVI столетни»,—говорит тот же Стюарт, —«в то время как, с одной стороны, лорды увольняли своих слуг, фермеры», превратившиеся в промышленных капиталис­тов, «увольняли праздные рты». Из средства существования земледелие превратилось в предпринимательство. Следствием было «изъятие... некоторого количества рабочих из мелкого земледелия тем путем, что вынуждали земледельцев работать интенсивнее, и тяжелым трудом на малой площади достигался такой же результат, кал легким трудом на большом пространств«» (там же, стр. 105).

84

К. МАРКО

и учеников, — переход, который частично проделывает при своем возникновении городская мануфактура. Средневековое цеховое отношение, которое в аналогичной форме развилось также в узких кругах в Афинах и в Риме и которое имело столь решающе важное значение в Европе, с одной стороны, для образования капиталистов, с другой стороны — для образова­ния свободного рабочего сословия, есть ограниченная, еще неадекватная форма отношения капитала и наемного труда. Здесь, с одной стороны, существует отношение покупателя и продавца; выплачивается жалованье, и мастер, подмастерье и ученик противостоят друг другу как свободные лица. Техноло­гическим базисом этого отношения является ремесленное пред­ приятие, где более или менее искусное владение орудием труда составляет решающий фактор производства, а самостоятельная личная работа и, стало быть, профессиональное развитие работ­ ника, требующее более или менее продолжительного времени обучения, определяет результат труда. Мастер здесь, правда, является владельцем условий производства, ремесленных инст­рументов, сырья (хотя ремесленный инструмент может при­надлежать и подмастерью), ему принадлежит и продукт. Постольку он — капиталист. Но как капиталист — он не мастер. Во-первых, он прежде всего сам ремесленник, и пред­полагается, что он должен быть мастером в своем ремесле. В самом процессе производства он фигурирует ремесленником точно так же, как и его подмастерья, и он посвящает своих учеников в тайны ремесла. Его отношение к своим ученикам совершенно такое же, как отношение профессора к своим сту­дентам. Его отношение к ученикам и подмастерьям, следова­тельно, не есть отношение капиталиста как такового, а есть отношение мастера в данном ремесле, который в качестве такового занимает в корпорации, а поэтому и по отношению к ним, более высокое положение, которое должно покоиться на его собственном мастерстве в ремесле. Поэтому его капитал, как по своей вещественной форме, так и по величине своей стоимости, есть еще связанный капитал, который еще отнюдь не обрел свободной формы капитала. Это не определенное коли­ чество овеществленного труда, не вообще стоимость, могущая принимать и принимающая любым образом ту или иную форму условий труда, смотря по тому, на какую форму живого труда она обменивается для присвоения прибавочного труда. Лишь после того как мастер пройдет предписанные ступени ученика, подмастерья и т. д., сам представит образец своего искусства, он может в этой определенной отрасли труда, в своем собствен­ном ремесле, обратить деньги частично в объективные условия

ГЛ . VI . РЕЗУЛЬТАТЫ НЕПОСРЕДСТВЕННОГО ПРОЦЕССА ПРОИЗВОДСТВА 85

ремесла, частично на куплю подмастерьев и на то, чтобы держать учеников. Лишь в своем собственном ремесле он может превра­ тить свои деньги в капитал, т. е. применять их не только как средство своего собственного труда, но и как средство эксплуа­тации чужого труда. Его капитал связан с определенной формой потребительной стоимости и поэтому не противостоит его рабочим как капитал. Методы труда, которые он применяет, основаны не только на опыте, но и на цеховых правилах, — они считаются необходимыми, и таким образом и с этой стороны не меновая стоимость, а потребительная стоимость труда вы­ступает как последняя конечная цель. Не от его свободного выбора зависит то или иное качество труда, а все цеховое производство направлено на обеспечение определенного ка­чества. Как метод труда, так и процесс труда не зависят от его воли. Ограниченная форма, препятствующая функционированию его имущества в качестве капитала, обнаруживается далее в том, что на деле максимум для величины стоимости его капи­ тала предопределен. Он не имеет права держать больше извест­ ного числа подмастерьев, так как цех должен обеспечить всем мастерам определенную долю прибыли от их ремесла. Наконец, отношение мастера к другим мастерам как членам того же цеха; как таковой, он принадлежал к корпорации, имевшей извест­ные совместные условия производства (цеховая касса и т. д.), политические права, участие в городском управлении и т. д. Он работал на заказ — за исключением его работы на купцов — для создания непосредственной потребительной стоимости, и соответственно этому определялось правилами и число мастеров. Он не противостоит своим рабочим как простой купец. Еще в меньшей степени может купец превращать свои деньги в про­ изводительный капитал; он может лишь «перемещать» [verlegen] товары, но сам не может их производить. Соответствующее его положению существование, — а не меновая стоимость как таковая, не обогащение как таковое, — выступает здесь целью и результатом эксплуатации чужого труда. Здесь решающим является инструмент. Сырье здесь во многих отраслях труда (например, в портняжном деле) доставляется мастеру самими заказчиками. Ограниченность производства рамками данного потребления есть здесь закон. Производство, следовательно, отнюдь не регулируется границами самого капитала. В капита­листическом отношении ограничения исчезают вместе с со­циально-политическими путами, в которых здесь еще движется капитал и который поэтому здесь еще не выступает как капитал. [476] Чисто формальное превращение ремесленного пред­приятия в капиталистическое, где, следовательно, первоначадьно

86

К. МАРКС

технологический процесс остается неизменным, состоит в отпадении всех этих ограничений, вследствие чего изменяется также отношение господства и подчинения. Мастер теперь уже не потому капиталист, что он мастер, а наоборот, потому ма­стер, что он капиталист. Граница его производства теперь не обусловлена границей его капитала. Капитал (деньги) может любым образом обмениваться на всякого рода труд и, стало быть, на всякого рода условия труда. Сам мастер может пере­стать быть ремесленником. G быстрым расширением торговли и вместе с тем спроса на товары со стороны торговцев, цеховое производство, вышедшее из своих границ, само формально превращается в капиталистическое производство.

По сравнению с самостоятельным ремесленником, работаю­щим на незнакомых заказчиков, здесь, естественно, увеличи­вается непрерывность [труда] рабочего, работающего на капи­талиста; и границей труда рабочего является не случайная потребность отдельных заказчиков, а лишь потребность при­меняемого им капитала эксплуатировать рабочего. По сравне­нию с трудом раба этот труд производительнее, ибо он интен­сивнее, так как раб работает лишь побуждаемый внешним страхом, а не ради своего существования, которое ему не при­надлежит, но тем не менее ему гарантировано; свободного рабочего, наоборот, побуждают его потребности. Сознание (или, вернее, иллюзия) свободного самоопределения, свободы, и связанное с этим чувство (сознание) ответственности делает свободного рабочего намного лучшим работником, чем раб; рабочий, подобно каждому продавцу товаров, ответствен за товар, который он поставляет, и его товар должен обладать определенным качеством, иначе он будет вытеснен с рынка другими продавцами товаров того же рода. Непрерывность от­ношения раба и рабовладельца есть отношение, в котором раба удерживает прямое принуждение. Наоборот, свободный рабо­чий сам должен сохранять отношение с капиталистом, так как его существование и существование его семьи зависит от по­стоянного возобновления продажи капиталисту своей рабочей силы.

У раба минимум заработной платы выступает как незави­симая от его собственного труда, постоянная величина. У сво­ бодного рабочего стоимость его рабочей силы и соответствую­щая ей средняя заработная плата представляются не в таких предопределенных границах, не зависимых от его собственного труда, определяемых только его физическими потребностями. Здесь средняя для всего класса более или менее постоянна, подобно стоимости всех товаров; но она не существует в такой

ГЛ. VI . РЕЗУЛЬТАТЫ НЕПОСРЕДСТВЕННОГО ПРОЦЕССА ПРОИЗВОДСТВА 87

непосредственной реальности для отдельного рабочего, зара­ботная плата которого может быть выше или ниже этого мини­мума. Цена труда то падает ниже, то подымается выше стои­ мости рабочей силы. Большая арена (в узких пределах) для индивидуальности рабочего; отсюда различие заработной платы частью в различных отраслях труда, частью в одной и той же отрасли труда, в зависимости от работоспособности, искусности, силы и т. д. рабочего; и это различие отчасти определяется именно мерой его собственной, личной выработки. Таким образом изменяющаяся величина заработной платы представ­ ляется результатом его собственного труда и индивидуального качества этого труда. В развитом виде это имеет место при сдельной оплате труда. Хотя последняя, как показано, ничего не изменяет в общем отношении между капиталом и трудом, между прибавочным трудом и необходимым трудом, но здесь это отношение выражается для отдельного рабочего различным образом, а именно соразмерно с его личной выработкой. У раба t особая сила или искусность могут увеличить продажную цену его личности, но от этого ему нет никакого проку. Иначе обстоит дело со свободным рабочим, который является собственником своей рабочей силы.

[477] Более высокая стоимость рабочей силы должна быть уплачена ему самому и выражается она в более высокой зара­ботной плате. Здесь, таким образом, больше имеют место раз­личия в заработной плате, смотря по тому, требует ли особая работа более развитой рабочей силы, требующей больших издержек производства; или нет; этим, с одной стороны, откры­вается простор для индивидуальных различий, а с другой стороны, дается стимул развитию собственно рабочей силы. Хотя и несомненно, что совокупный труд состоит из более или менее необученного труда, а поэтому и сумма заработной платы определяется стоимостью простой рабочей силы, тем не менее отдельные индивиды могут благодаря особой энергии, таланту и т. д. подняться в более высокие сферы труда, совер­шенно так же, как существует абстрактная возможность того, что тот или иной рабочий сам станет капиталистом и эксплуа­татором чужого труда. Раб принадлежит определенному хо­зяину; рабочий вынужден продавать себя капиталу, но не какому-то определенному капиталисту; в пределах определен­ ной сферы он может выбирать, кому он должен продаться, и следовательно, он может менять своих хозяев. Все эти изменив­ шиеся отношения делают деятельность свободного рабочего интенсивнее, непрерывнее, подвижнее и искуснее, чем деятель­ность раба, не говоря уже о том, что они делают его самого

88 ». Маркс

способным к совершенно другой исторической акции. Раб получает необходимые для его содержания жизненные средства в натуральной форме, которая является фиксированной как по характеру, так и по объему, — в потребительных стои­мостях. Свободный рабочий получает их в форме денег, меновой стоимости, в абстрактной социальной форме богатства. Хотя заработная плата есть на деле не что иное, как серебряная или золотая или медная или бумажная форма необходимых жиз­ненных средств, в которые она постоянно должна обращаться, — деньги здесь функционируют как лишь мимолетная форма ме­новой стоимости, как простое средство обращения, — тем не менее целью и результатом его труда остается абстрактное богатство, меновая стоимость, а не определенная, тради­ционно и локально ограниченная потребительная стоимость. Рабочий сам превращает деньги в те или иные потребительные стоимости, покупает на них угодные ему товары, и как владелец денег, как покупатель товаров он находится в совершенно таком же отношении к продавцам товаров, как все другие поку­патели. Условия его существования, равно как и величина стоимости заработанных им денег, вынуждают его, естественно, тратить их на довольно ограниченный круг жизненных средств. Однако здесь возможны некоторые вариации, — так, например, газеты входят в необходимые жизненные средства английского городского рабочего. Он может немного сберегать, копить. Он может также транжирить свою заработную плату на водку и т. д. Но он поступает таким образом как свободный человек, ему самому приходится расплачиваться за это; он отвечает перед самим собой за то, каким образом он тратит свою зара­ботную плату. Он учится владеть самим собой в противополож­ность рабу, которому нужен хозяин. Правда, это верно лишь в том случае, когда рассматривается превращение крепост­ного или раба в свободного наемного рабочего. Капиталисти­ческое отношение представляется здесь подъемом на более высокую социальную ступень. Обратное имеет место там, где самостоятельный крестьянин или ремесленник превращается в наемного рабочего. Как велико различие между «гордыми йоменами Англии», о которых говорит Шекспир ²⁸, и англий­скими поденными земледельческими рабочими! Так как цель труда наемного рабочего — только заработная плата, деньги, определенное количество меновой стоимости, в котором сти­рается всякое своеобразие потребительной стоимости, то он совершенно равнодушен к содержанию своего труда и поэтому ' к особому роду своей деятельности, между тем как эта деятель­ ность при цеховой или кастовой системе считается деятельностью

Гл. vi. результаты непосредственного процесса производства 89

по призванию, а у раба, как у рабочего скота, она является лишь определенным, навязанным ему и традиционным родом деятельности, осуществления его рабочей силы. Поэтому, поскольку разделение труда не сделало рабочую силу совер­ шенно односторонней, свободный рабочий принципиально пред­расположен и готов ко всякой перемене своей рабочей силы и своей трудовой деятельности (как это обнаруживается всегда у избыточного сельского населения, которое постоянно пере­ходит в города), если она сулит более высокий заработок. Если сложившийся рабочий более или менее неспособен к этой перемене, то он считает ее всегда открытой для новой смены, и подрастающее поколение рабочих постоянно может распре­деляться и поступать в распоряжение новых отраслей труда или особо процветающих отраслей труда. В Северной Америке, где наемный труд более чем где-либо свободен от пережитков старого цехового строя и т. д., обнаруживается также особенно и эта изменчивость, это совершенное безразличие к определен­ ному содержанию труда, и здесь особенно распространен пере­ход из одной отрасли в другую. Поэтому эта изменчивость в противоположность однообразному, традиционному харак­теру рабского труда, который не изменяется соответственно требованиям производства, а наоборот, требует, чтобы произ­ водство приспособлялось к однажды введенному и по традиции унаследованному способу труда, подчеркивается всеми писа­ телями Соединенных Штатов, как значительная характеристика свободного наемного труда на Севере по сравнению с рабским трудом на Юге. (Смотри Керне²⁹.) Постоянное образование новых видов труда, это — постоянная перемена, — соответст­вующее разнообразие потребительных стоимостей, а отсюда и действительное развитие меновой стоимости, — а потому прогрессирующее разделение труда в обществе в целом воз­можно только при капиталистическом способе производства. Эта перемена начинается со свободного ремесленно-цехового производства, когда оно не ограничивается окостенелостью каждой его определенной отрасли.

[478] После этого дополнения относительно формального подчинения труда капиталу мы приходим теперь к

Реальному подчинению труда капиталу

Общая характерная черта формального подчинения остается, а именно — прямое подчинение процесса труда капиталу, каким бы технологическим способом он ни происходил. Однако на этом базисе возникает технологически и в других отношениях

90

К. МАРКС

специфический, преобразующий реальную природу процесса труда и его реальные условия, способ производства — капи­ талистический способ производства. Лишь с возникновением последнего возникает реальное подчинение труда капиталу.

«Потребительское земледелие... сменилось торговым земледелием... улучшение национальной территории... пропорционально этой перемене» '{ A . Young. Political Arithmetic etc. London , 1774, p. 49, примечание).

Реальное подчинение труда капиталу развивается во всех тех формах, которые порождают относительную прибавочную стоимость в отличие от абсолютной.

С реальным подчинением труда капиталу происходит полная (и постоянно продолжающаяся и повторяющаяся)*⁰ революция в самом способе производства, в производительности труда и в отношении капиталиста и рабочего.

При реальном подчинении труда капиталу наступают все ранее изложенные нами изменения в самом процессе труда. Развиваются социальные производительные силы труда, и вместе с трудом в крупном масштабе развивается применение науки и машин в непосредственном производстве. С одной стороны, капиталистический способ производства, который теперь складывается как способ производства sui generis *, создает измененную форму материального производства. С дру­гой стороны, это изменение материальной формы составляет базис для развития капиталистического отношения, адекватная форма которого поэтому соответствует определенной степени развития производительных сил труда.

Мы уже видели, что определенный и постоянно растущий минимум капитала в руках отдельного капиталиста есть, с одной стороны, необходимая предпосылка, с другой стороны — постоянный результат специфически капиталистического спо­соба производства. Капиталист должен быть собственником или владельцем средств производства в общественном масштабе; он должен владеть стоимостью такой величины, которая не идет ни в какое сравнение со стоимостью, необходимой для произ­водства средствами одиночки или одиночки и его семьи. Этот минимум капитала в данной отрасли хозяйства тем больше, чем более капиталистически она ведется, чем выше развита в ней общественная производительность труда. В том же объеме капитал должен увеличиваться в стоимости и принимать обще­ственные размеры, следовательно, целиком сбросить индиви­дуальный характер. Именно производительность труда, масса

*> [К. Маркс и Ф. Энгельс]. Манифест Коммунистической партии. .[Лондон], 1848, [стр. 5—в. Настоящее издание, т. 4, стр. 426—427]. * — особого рода. Ред.

ГЛ . VI . РЕЗУЛЬТАТЫ НЕПОСРЕДСТВЕННОГО ПРОЦЕССА ПРОИЗВОДСТВА 91

продукции, масса населения, масса избыточного населения, которые развивает этот способ производства, постоянно вызы­вают к жизни вместе с высвобожденным капиталом и трудом новые отрасли хозяйства, в которых капитал снова может работать в малом масштабе и снова проходить различные ста­дии развития до тех пор, пока и эти новые отрасли хозяйства не будут вестись в общественном масштабе. Этот процесс носит постоянный характер. В то же время капиталистическое про­изводство имеет тенденцию завоевать все отрасли производства, которыми оно пока еще до сих пор не [479] овладело, и где еще существует лишь формальное подчинение. Овладев земле­делием, горнорудной промышленностью, производством основ­ных видов тканей для одежды и т. д., капиталистическое производство охватывает другие сферы, где имеет место пока еще лишь формальное подчинение или где еще существуют самостоятельные ремесленники. Уже при рассмотрении машин­ ного производства было замечено, как введение машин в одной отрасли влечет за собой их применение в других отраслях и вместе с тем введение других видов машин в той же отрасли. Например, машинное прядение ведет к машинному ткачеству; машинное прядение в хлопчатобумажной промышленности — к машинному прядению шерсти, льна, шелка и т. д. Широкое применение машин в угольных копях, на хлопчатобумажных фабриках и т. д. сделало необходимым крупное производство в самом машиностроении. Не говоря уже о возросших средствах сообщения, которых требовал этот способ производства в круп­ ном масштабе, с другой стороны, только введение машин в самом машиностроении — особенно первичного двигателя колоссаль­ной мощности — делает возможным введение пароходов и железных дорог, переворот во всем судостроении. Крупная промышленность бросает в неподчиненные ей до этого отрасли такие массы людей или вызывает в них такое относительное избыточное население, какое требовалось для превращения ремесла или мелкого формально-капиталистического предприя­тия в крупную промышленность. Приводим здесь следующую торийскую иеремиаду:

«В добрые старые времена, когда «живи и жить давай другим» было общим девизом, каждый человек довольствовался одним занятном. В хлоп­чатобумажном деле были ткачи, хлопкопрядильщики, белилыцикн, кра­ сильщики и различные другие независимые отрасли; все жили на доход от своего собственного дела, и все, как могло бы быть доказано, были до­вольны и счастливы. Мало-помалу, однако, когда упадок в делах достиг известных размеров, сначала одна отрасль была захвачена капиталистом, потом другая, до тех пор, пока весь народ не был вытеснен и выброшен на рынок труда добывать жизненные средства любым доступным способом.

92

К. МАРКС

Таким образом, хотя никакая хартия не обеспечивает этим людям права быть хлопкопрядильщиками, ткачами, набойщиками и т. д., однако ход событий дал им монополию на все... Они сделались мастерами на все руки, и поскольку страна увлечена бизнесом, следует опасаться, что они ни в одном деле не являются мастерами» (« Public Economy Concentrated» etc . Carlisle, 1833, p . 56).

Материальный результат капиталистического производства, помимо развития общественных производительных сил труда, состоит в повышении массы продукции и увеличении количества и разнообразия сфер производства и их ответвлений, и лишь вместе с этим соответственно развивается меновая стоимость продуктов, та сфера, в которой они действуют или реали­зуются как меновая стоимость.

«Производство ради производства» — производство как само­цель — появляется, правда, уже вместе с формальным подчине­ нием труда капиталу, как только вообще непосредственной целью производства становится производить возможно боль­шую и возможно больше прибавочной стоимости, как только вообще меновая стоимость продукта становится решающей целью. Однако эта имманентная капиталистическому отноше­ нию тенденция реализуется адекватным образом — и сама ста­новится необходимым условием, также и технологически, — лишь тогда, когда развился специфически капиталистический способ производства и вместе с ним реальное подчинение труда капиталу.

[480] Этот последний момент уже раньше настолько подробно разбирался по существу, что здесь можно быть совершенно кратким. Это — производство, которое не связывается предоп­ределяющими и предопределенными границами потребностей. (Его противоречивый характер включает границы производства, за которые оно постоянно стремится выйти. Отсюда кризисы, перепроизводство и т. д.) Это одна сторона, в отличие от преж­него способа производства; если угодно, положительная сто­рона. Другая — отрицательная сторона, или противоречивый характер: производство в противоречии с производителем, и не заботящееся о нем. Действительный производитель высту­пает как простое средство производства, а вещное богатство — как самоцель. Отсюда и развитие этого вещного богатства в про­тивоположность человеку и за его счет. Производительность труда вообще означает максимум продукта при минимуме труда, отсюда возможное удешевление товаров. Это становится при капиталистическом способе производства законом, неза­ висимо от воли отдельных капиталистов. И этот закон осущест­вляется, лишь включая в себя другой, согласно которому масштаб производства определяется не данными потребностями, а,

ГЛ. VI . РЕЗУЛЬТАТЫ НЕПОСРЕДСТВЕННОГО ПРОЦЕССА ПРОИЗВОДСТВА 93

наоборот, количество продуктов определяется предписываемым самим способом производства и постоянно растущим масштабом, производства. Цель производства в том, чтобы отдельный про­дукт и т. д. содержал возможно больше неоплаченного труда, и это достигается только производством ради производства. Это выступает, с одной стороны, как закон, поскольку капита­лист, производящий в слишком малом масштабе, воплощал бы в продуктах большее, чем общественно необходимое, коли­чество труда. Это выступает, следовательно, как адекватное осуществление закона стоимости, который вполне развивается лишь на основе капиталистического способа производства. Но, с другой стороны, это выступает как побуждение отдельного капиталиста, который, чтобы сломить этот закон или перехит­ рить его к своей собственной выгоде, старается понизить индивидуальную стоимость своего товара ниже ее общественно-определенной стоимости.

Всем этим формам производства (относительной прибавочной стоимости), помимо растущего минимума капитала, необходи­ мого для производства, присуще то общее, что общие условия труда многих непосредственно кооперируемых рабочих, как таковые, обеспечивают экономию, в противоположность раз­дроблению этих условий при производстве в малом масштабе, ибо действенность этих общих условий производства не требует пропорционального роста их массы и их стоимости. Их общее, одновременное употребление понижает их относительную (по отношению к продукту) стоимость, как бы сильно ни росла абсолютная масса их стоимости.

Производительный и непроизводительный труд

Здесь мы вкратце коснемся этого, прежде чем продолжим рассмотрение изменившегося образа капитала, как результата капиталистического способа производства.

Так как непосредственная цель и собственно продукт капи­талистического производства есть прибавочная стоимость, то лишь тот труд производителен, который производит непосредст­венно прибавочную стоимость, и лишь тот обладатель рабочей силы [Ausüber von Arbeitsvermögen] есть производительный рабочий, который непосредственно производит прибавочную стоимость; следовательно, это — лишь тот труд, который потребляется в процессе производства непосредственно для увеличения стоимости капитала.

С точки зрения просто процесса труда вообще нам пред­ставлялся производительным тот труд, который реализуется

94

К. МАРКС

в продукте, точнее — в товаре. С точки зрения капиталисти­ческого процесса производства здесь применимо более конкрет­ ное определение, а именно, что производителен тот труд, кото­рый непосредственно увеличивает стоимость капитала, или производит прибавочную стоимость, который, следовательно, без эквивалента для рабочего, для исполнителя реализуется в прибавочной стоимости, выраженной в прибавочном продукте, т. е. в избыточном приращении товаров для того, кто монопо­лизировал средства труда, для капиталиста; производителен лишь тот труд, благодаря которому обеспечивается рост пере­менного капитала, а потому и совокупного капитала К-\- АК= =K-\-Av. Следовательно, это — труд, который служит капи­ талу непосредственно фактором его самовозрастания, средством производства прибавочной стоимости.

Капиталистический процесс труда не снимает всеобщих определений процесса труда. Он производит продукт и товар. Поэтому производительным остается тот труд, который ове­ществляется в товарах как единстве потребительной стоимости и меновой стоимости. Но процесс труда есть лишь средство для процесса увеличения стоимости капитала. Следовательно, производителен тот труд, который представлен в товарах. Если рассматривать отдельный товар, то производителен только тот труд, который в соответствующей доле товара представляет неоплаченный труд, или, если рассматривать совокупный про­дукт, производителен только труд, который в соответствующей доле совокупной товарной массы представляет неоплаченный труд, т. е. представляет продукт, который ничего не стоит капиталистам. .

Тот рабочий производителей, который выполняет произво­дительный труд, и тот труд производителен, который непосредст­венно создает прибавочную стоимость, т. е. увеличивает стои­ мость капитала.

[481] Только буржуазная ограниченность, которая считает капиталистическую форму производства абсолютной его фор­ мой, а потому единственной естественной формой производства, может смешивать вопрос о том, что такое производительный труд и производительный рабочий с точки зрения капитала, с вопросом о том, что такое вообще производительный труд, и поэтому удовлетворяться тавтологическим ответом, что производителен всякий труд, который вообще производит, дает продукт или какую-либо потребительную стоимость, или вообще результат.

Лишь тот рабочий производителен, процесс труда кото­рого равен производительному процессу потребления рабочей

ГЛ. VI . РЕЗУЛЬТАТЫ НЕПОСРЕДСТВЕННОГО ПРОЦЕССА ПРОИЗВОДСТВА 95

силы — носителя этого труда — капиталом или капиталис­том.

Отсюда сразу же вытекают два следствия:

Во-первых, так как с развитием реального подчинения труда капиталу или специфически капиталистического способа про­ изводства не отдельный рабочий, а все более и более общест­венно комбинированная рабочая сила становится действитель­ным исполнителем совокупного процесса труда, и различные рабочие силы, которые объединяются и образуют совокупную производительную машину, весьма различным образом участ­вуют в непосредственном процессе создания товаров, или, здесь лучше сказать, продуктов, — один больше работает руками, другой больше головой, один как управляющий, инженер, технолог и т. д., другой как надсмотрщик, третий непосредственно как рабочий физического труда или даже как простой подручный, — то все большее количество функций рабочей силы входит в непосредственное понятие производитель­ного труда, а их носители все больше относятся к категории производительных рабочих, непосредственно эксплуатируемых капиталом и подчиненных его процессу увеличения стоимости и процессу производства вообще. Если рассматривать совокуп­ного рабочего, из которого состоит цех, то его комбинированная деятельность воплощается непосредственно в совокупном про­дукте, который вместе с тем есть совокупная масса товаров, причем совершенно безразлично, находится ли функция отдель­ного рабочего, который является только одним из звеньев этого совокупного рабочего, дальше или ближе к непосредственному ручному труду. Но далее: деятельность этой совокупной рабочей силы есть ее непосредственное производительное потребление капиталом, т. е., следовательно, есть процесс самовозрастания капитала, непосредственное производство прибавочной стоимо­ сти, и поэтому — более подробно это будет показано позже — не­посредственное превращение прибавочной стоимости в капитал.

Во-вторых, более конкретные определения производитель­ного труда сами собой вытекают из данных характерных при­знаков капиталистического процесса производства. Во-первых, владелец рабочей силы противостоит капиталу или капиталисту как ее продавец, в иррациональном выражении, как мы видели, как прямой продавец живого труда, а не товара. Он есть наем­ный рабочий. Это — первая предпосылка. А во-вторых, пройдя этот вводный, предварительный процесс, принадлежащий сфере обращения, рабочая сила и труд рабочего, как живой фактор, приобщаются непосредственно к процессу производства капи­тала, сами становятся одной из его составных частей, а именно

96

К. МАРКС

изменяющейся, которая не только частью сохраняет, частью воспроизводит авансированные капитальные стоимости, но вместе с тем увеличивает их и, создавая прибавочную стоимость, превращает их в возрастающую стоимость, в капитал. Этот труд овеществляется непосредственно во время процесса произ­водства в качестве текучей величины стоимости.

Первое условие может иметь место, когда не имеет места второе. Рабочий может быть наемным рабочим, поденщиком и т.д. Это имеет место каждый раз, когда отсутствует второй момент. Всякий производительный рабочий есть наемный рабочий, но отсюда не следует, что всякий наемный рабочий — производительный рабочий. Когда труд покупается, чтобы быть потребленным как потребительная стоимость, как ус­луга, — а не для того, чтобы в качестве живого фактора занять место стоимости переменного капитала и приобщиться к капи­талистическому процессу производства, — то в этом случае труд не есть производительный труд, а наемный рабочий не есть производительный рабочий. Его труд в этом случае потреб­ляется из-за его потребительной стоимости, а не как создаю­щий меновую стоимость, он непроизводителен, он потребляется непроизводительно. Капиталист, стало быть, противостоит ему не как капиталист, не как представитель капитала. Он обменивает на труд свои деньги как доход, а не как капитал. Это потребление конституирует не Д — Т — Д', я Т — Д — Т (последнее — труд, или сама услуга). Деньги здесь функцио­нируют лишь как средство обращения, а не как капитал.

[482] Подобно тому как товары, которые капиталист поку­пает для своего личного потребления, не потребляются произ­водительно, не становятся факторами капитала, точно так же не становятся ими и услуги, которые он покупает для своего потребления добровольно или по принуждению (у государ­ства и т. д.) из-за их потребительной стоимости. Эти услуги не становятся фактором капитала. Они поэтому не есть произ­ водительные виды труда, а их носители не есть производитель­ные рабочие.

Чем больше развивается производство вообще как произ­ водство товаров, тем более каждый должен и хочет стать про­давцом товаров, делать деньги, будь то из своего продукта, или из своих услуг, если его продукт в соответствии с его есте­ственными свойствами существует только в форме услуги; и это делание денег выступает как конечная цель всякого вида деятельности. (Смотри: Аристотель)^а). При капиталистическом

^а> Aristoteles. [De republics , edit. Bekker , кн. I, гл. 8, 9, в разных местах] ».

гл. vi. результаты вёпосрёдствёйного процесса производства 97

производстве становится абсолютным [правилом], с одной сто­роны, производство продуктов как товаров, с другой стороны, форма труда как наемного труда. Масса функций и родов дея­тельности, которые были окружены ореолом святости, счита­лись самоцелью, выполнялись даром или оплачивались околь­ными путями (как все специалисты, врачи, адвокаты и т. д. в Англии, где адвокат и врач не могли или не могут предъ­являть иск относительно оплаты), превращаются, с одной сто­роны, непосредственно в наемных рабочих, как бы различно ни было содержание и оплата этих функций ^ь>. С другой стороны, они подпадают — их оценка, цена этой различной деятельности от проститутки до короля — под те же законы, которые опре­деляют цену наемного труда. Подробное рассмотрение этого последнего пункта относится не сюда, а к специальному раз­ делу о наемном труде и заработной плате. Тот факт, что с раз­витием капиталистического производства все услуги превра­ щаются в наемный труд, а все люди, оказывающие их, превра­щаются в наемных рабочих, следовательно, имеют этот общий с производительными рабочими характер, тем более дает повод к смешению тех и других, что это есть факт, характеризующий капиталистическое производство и созданный им самим. С дру­гой стороны, оно дает апологетам повод превращать производи­тельного рабочего — на том основании, что он наемный рабо­чий, — в рабочего, который обменивает на деньги только свои услуги (т. е. свой труд как потребительную стоимость). Таким путем счастливо обходят differentia specifica * этого «произ­водительного рабочего» и капиталистического производства как производства прибавочной стоимости, как процесса само­возрастания капитала, к которому лишь живой труд присоеди­няется как исполнитель. Солдат — наемный рабочий, наемник, но из этого не следует, что он производительный рабочий.

Дальнейшее заблуждение вытекает из двух источников.

Во-первых: в рамках капиталистического производства това­ропроизводящие работы всегда частично выполняются спосо­бом, присущим более ранним способам производства, где, сле­ довательно, фактически еще не существует отношение капитала и наемного труда и поэтому совершенно неприменима соответст­вующая капиталистической точке зрения категория произво­ дительного и непроизводительного труда. Но соответствующие господствующему способу производства отношения, в действи­тельности ему еще не подчиненные, подчиняются ему идеально.

Ь) [К. Маркс и Ф. Энгельс]. Манифест Коммунистической партии. [Лондон, 1848, стр. 5. Настоящее издание, т. 4, стр. 427], • — специфическое отличие. Ред.

98

К. МАРКС

Например, самостоятельный работник выступает как его же собственный наемный рабочий, его собственные средства произ­водства в представлении противостоят ему как капитал. Как капиталист для самого себя, он применяет самого себя в каче­стве наемного рабочего. Такого рода аномалии представляют желанный материал для разглагольствований о производитель­ном и непроизводительном труде.

[483] Во-вторых: некоторые непроизводительные работы могут быть случайно связаны с процессом производства, а их цена может даже входить в цену товара, стало быть, израсходо­ванные на них деньги могут в известной степени составлять часть авансированного капитала и, таким образом, этот труд может выступать как труд, который обменивается не на доход, а прямо на капитал.

Возьмем сейчас последний случай, налоги, цену за прави­тельственные услуги и т. д. Это относится к faux frais de produc­ tion *, это — собственно случайная для капиталистического процесса производства и никоим образом не обусловленная им, необходимая, имманентная ему форма. Если, например, вое косвенные налоги превратить в прямые, то налоги по-преж­нему будут уплачиваться, но они уже будут не авансирова­ нием капитала, а расходованием дохода. Возможность этого превращения формы показывает, что она является внешней, безразличной и случайной для капиталистического процесса производства. Наоборот, с превращением формы производи­тельного труда не стало бы дохода от капитала и перестал бы существовать сам капитал.

Далее, например, [судебные] процессы, дела о материальных интересах и т. д. Все это имеет отношение лишь к договорам между товаровладельцами как покупателями и продавцами товаров и не имеет ничего общего с отношением капитала и труда. Функционеры благодаря этому могут стать наемными рабочими капитала, но от этого они не становятся производи­тельными рабочими.

Производительный труд есть лишь сокращенное выражение для всего отношения и того способа, каким рабочая сила и труд фигурируют в капиталистическом процессе производства. Та­ким образом, если мы говорим о производительном труде, то мы говорим об общественно определенном труде, о труде, который включает совершенно определенное отношение между покупателем и продавцом труда. Производительный труд обменивается прямо на деньги как капитал, т. е. на деньги,

* — непроизводительным издержкам производства. Ред.

ГЛ. VI . РЕЗУЛЬТАТЫ НЕПОСРЕДСТВЕННОГО ПРОЦЕССА ПРОИЗВОДСТВА 99

которые сами по себе суть капитал, имеют назначение функцио­нировать как капитал и противостоят рабочей силе, как капи­тал. Следовательно, производительный труд есть такой труд, который для рабочего воспроизводит лишь заранее определен­ ную стоимость его рабочей силы, но зато как создающая стои­мость деятельность, этот труд увеличивает стоимость капитала и противопоставляет созданные им стоимости самому рабочему как капитал. Специфическое отношение между овеществленным и живым трудом делает первый капиталом, последний — производительным трудом.

Специфический продукт капиталистического процесса про­изводства, прибавочная стоимость, создается лишь благодаря обмену на производительный труд. Его специфическую потре­ бительную стоимость для капитала образует не его определен­ный полезный характер, так же как и не особые полезные свой­ства продукта, в котором он овеществляется, а его характер как элемента, создающего меновую стоимость (прибавочную стоимость).

Капиталистический процесс производства есть не просто производство товаров. Это — процесс, который поглощает неоплаченный труд, делает средства производства средствами всасывания неоплаченного труда.

Из предыдущего изложения следует, что быть производи­тельным трудом есть назначение труда, которое само по себе абсолютно ничего общего не имеет с определенным содержанием труда, сего особой полезностью, или своеобразной потребитель­ной стоимостью, в которой он выражается.

[484] Поэтому труд одного и того же содержания может быть производительным и непроизводительным.

Например, Мильтон, написавший «Потерянный рай», был непроизводительным работником. Наоборот, писатель, работа­ ющий для своего книготорговца на фабричный манер, является производительным работником. Мильтон создавал «Потерянный рай» с той же необходимостью, с какой шелковичный червь производит шелк. Это было действенное проявление его натуры. Потом он продал свое произведение за 5 ф. ст. и таким образом стал продавцом товара. А лейпцигский литератор-пролетарий, фабрикующий по указке своего издателя те или иные книги (например, руководства по политической экономии), является производительным работником, так как его производство с самого начала подчинено капиталу и совершается только для увеличения стоимости этого капитала. Певица, продающая свое пение на свой риск и страх, — непроизводительный работ­ник. Но та же самая певица, приглашенная антрепренером,

100

К. МАРКС

который, чтобы загребать деньги, заставляет ее петь, — про­изводительный работник, ибо она производит капитал. Учитель, обучающий других, — непроизводительный работник. Но учитель, который занят в учебном заведении вместе с другими как наемный работник, чтобы своим трудом увеличивать деньги владельца этого заведения, торгующего знаниями, — произво­дительный работник. Тем не менее большинство этих видов труда, если рассматривать их со стороны формы, едва фор­мально подчинены капиталу; они принадлежат к переходным формам.

В целом те работы, которые могут быть потреблены лишь как услуги и не могут быть превращены в отделимые от рабочих и, стало быть, в продукты, существующие вне их как самостоя­тельные товары, но которые все же могут непосредственно капиталистически эксплуатироваться, составляют ничтожную величину по сравнению с массой товаров капиталистического производства. Поэтому их следует оставить совершенно в сто­роне и рассмотреть лишь при исследовании наемного труда, в разделе о том наемном труде, который не является производи­тельным трудом.

Одна и та же работа (например, садоводство, портняжное дело и т. д.) может быть выполнена одним и тем же рабочим, находящимся на службе или у промышленного капиталиста, или у непосредственного потребителя и т. д. В обоих случаях он наемный рабочий или поденщик, но в первом случае он произ­водительный, во втором — непроизводительный рабочий, по­тому что в первом случае он производит капитал, во втором — нет; потому что в первом случае его труд составляет момент процесса самовозрастания капитала, а в другом — нет.

Значительная часть годового продукта, который потреб­ляется как доход и больше не входит вновь в производство как средство производства, состоит из продуктов (потребитель­ных стоимостей), удовлетворяющих самые фатальные, самые низкие прихоти, капризы и т. д. Это содержание совершенно безразлично для определения производительного труда (хотя, конечно, если бы непропорционально большая часть воспро­изводилась таким образом, вместо того чтобы снова превра­щаться в средства производства и жизненные средства, которые вновь входят в воспроизводство будь то товаров или самой рабочей силы, — словом, которые потребляются производи­тельно, — то рост богатства, конечно, был бы приостановлен). Вид производительного труда, который производит эти потре­бительные стоимости, овеществляется в продуктах, которые предназначаются только для непроизводительного потребления,

ГЛ. VÎ. РЕЗУЛЬТАТЫ НЕПОСРЕДСТВЕННОГО ПРОЦЕССА ПРОИЗВОДСТВА Ю1

не имеют в своей реальности предметов никакой потребительной стоимости для процесса воспроизводства. (Они могут ее полу­чить только путем обмена веществ, путем обмена на потреби­ тельные стоимости, необходимые для воспроизводства; но это — лишь перемещение. Где-нибудь они должны быть потреблены не как воспроизводимые. Иные из этого рода предметов, отно­сящихся к процессу непроизводительного потребления, могут, в случае необходимости, вновь функционировать как капитал. Подробнее об этом — в III главе II книги о процессе воспро­ изводства. Здесь предварительно хотелось бы сделать только следующее замечание: вульгарная политическая экономия не в состоянии сказать что-либо вразумительное о границах про­ изводства предметов роскоши с точки зрения самого капитали­стического производства. Но дело оказывается весьма простым, если разобрать как следует моменты процесса воспроизводства. Если процесс воспроизводства тормозится, или, если его рост, поскольку он обусловливается уже естественным ростом народо­ населения, задерживается непропорциональным применением та­ кого производительного труда, который выражается в предметах, не служащих для воспроизводства, то следовательно, воспро­изводится слишком мало необходимых жизненных средств или слишком мало средств производства и т. д., и тогда роскошь достойна осуждения с точки зрения капиталистического про­изводства. В остальном же она есть абсолютная необходимость для способа производства, который производит богатство для тех, которые ничего не производят, когда роскоши, стало быть, неизбежно придаются такие формы, в которых она присва­ивается лишь теми, кто потребляет богатство.) Для самого рабо­чего этот производительный труд, как всякий другой, есть лишь средство воспроизводства необходимых ему жизненных средств; для капиталиста же, которому природа потребительной стои­мости и характер примененного конкретного труда сами по себе совершенно безразличны, труд — только средство выко­лачивать деньги, средство производства прибавочной стои­мости.